Белый рыцарь

Кристиан повернулся к ней лицом — его глаза были таким холодными, что она испугалась.

— Не имеет значения, Грейс. Слишком поздно.

— Слишком поздно? Кристиан, я не понимаю…

— Неужели ты не видишь? Он победил.

И Кристиан рассмеялся. Этот жуткий, горький смех подхватил и унёс с собой порыв налетевшего ветра.

— Как бы я ни пытался, он всё равно нашёл способ обмануть меня.

Грейс ещё больше запуталась.

— Кто, Кристиан? Кто победил?

— Могу предположить, Грейс, что он говорит обо мне.

Заслонив её спиной, Кристиан встал лицом к старому герцогу, который вышел во внутренний двор вслед за ними. Вся боль, что он перенёс, стыд, вина, чьим узником он был так долго, нахлынули на него, вызвав взрыв гнева, который выплеснулся наружу после двадцатилетнего заточения.

Всю эту клокочущую ярость он обрушил на герцога:

— Ублюдок! Вы всегда знали, что одержите надо мною верх, не так ли? Вы ненавидели меня с того самого дня, как я появился на свет, потому что я был больше похож на него, чем на вас. Вы поклялись превратить мою жизнь в ад, и я сам вручил вам для этого средства. И теперь вы достигли цели — более несчастным вы меня сделать уже не сможете!

Кристиан крепко зажмурил глаза, сопротивляясь невыразимой муке, которая грозила разорвать его надвое. Его руки сжались в кулаки, а челюсть свело такой судорогой, что воздух с шумом вырывался из ноздрей. Секунду, вторую. Затем, откуда-то из глубины его существа начало подниматься новое и незнакомое ощущение силы. Это чувство росло, пока не превратилось в сознательный вызов против всего того, что так долго приковывало его к прошлому. Как лев, который, порвав цепи, наконец вырывается на свободу, Кристиан собрал ту силу, что в нём проснулась, обратив её против герцога. Он никогда больше не позволит этому человеку одержать верх. Он больше не будет жить как прежде, связанный глупым обещанием, которое у него вырвали, когда он был мальчишкой. Не ради себя — ради своего будущего ребёнка.

Кристиан вновь поднял взгляд на герцога:

— Вы не получите его, коварный старик. Мне всё равно, каким было наше соглашение. Делайте, что велит вам ваш долг, но клянусь: я увижу вас в аду прежде, чем позволю вам погубить моего сына так же, как вы погубили меня.

Не в силах больше смотреть на деда, Кристиан повернулся, чтобы раскрыть объятия для Грейс, раскрыть для неё своё сердце, которое он так долго держал на замке.

Но её здесь уже не было.

Глава 33

Грейс лежала в тёмной спальне, скрючившись, как больная, на краю кровати, и лишь лунный свет обнимал её. Сквозь приоткрытое окно слышался плеск воды у берега под збмком. В большом зале внизу всё ещё танцевали, смеху и веселью не было границ. Как-то громко позвали лэрда и его госпожу. Когда никто из них не появился, кто-то другой предположил, что, вероятно, они ушли наверх, чтобы повеселиться по-своему. Заявление вызвало новый круг здравиц за продолжение столь счастливого союза. И новый приступ слёз у Грейс, которыми она и так уже успела промочить подушку.

Внезапно холодный ветерок пробежал по её ногам, она обернулась, поняв, что кто-то вошёл в комнату.

— Извини, я не хотел тебя будить, — произнёс Кристиан напряжённым, недовольным голосом.

— Я не спала.

Она смотрела, как он осторожно подходит к ней.

— Грейс, я должен объяснить. — Разглядеть выражение его глаз в лунном свете было невозможно. — Есть то, о чём ты не имеешь понятия, кое-что обо мне и моём прошлом…

Он замолчал, не находя слов. Грейс попыталась встать с постели, но он остановил её, подняв руку.

— Грейс, знаешь ли ты, почему я женился на тебе?

И ответил сам, прежде чем она смогла что-то сказать:

— Я женился, потому что должен был, да, из-за соглашения, заключённого с моим дедом. Не по тем причинам, о которых ты могла бы подумать. Это не имело никакого отношения ни к деньгам, ни к чему другому. Это была часть долга, принятого мной на себя много лет назад, когда я заключил договор со старым дьяволом.

Он помолчал, собираясь с мыслями. Грейс просто ждала, понимая, что это не всё.

— Знаешь ли ты, как умер мой отец?

— Миссис Стоун говорила мне что-то о болезни — в тот вечер, когда мы были в Уэстовере.

Кристиан покачал головой:

— Именно это дед всем и говорил. Превосходное оправдание. Никто никогда так и не заподозрил правды.

— Правды?

— Грейс, мой отец умер не от болезни, настоящей или воображаемой. Он погиб, защищая честь моей матери, на дуэли с её тайным любовником. — Кристиан остановился на секунду, а когда заговорил снова, голос его дрожал от эмоций. — С тем, чьё дитя она к тому времени наверняка носила под сердцем.

Значение его слов не сразу дошло до Грейс:

— Элеанор?

— Да. — Кристиан наконец стоял перед женой. — Она до сего дня не знает, что у нас разные отцы. После того, как был убит мой, я пообещал деду, что сделаю всё, что он только ни попросит, если он никогда не откроет правду о происхождении Элеанор.

— Но она же его внучка!