Белый рыцарь

Грейс запустила руки в густые волосы Кристиана, а его пальцы играли с ней, соблазняли, лаская там, где было средоточие страсти. Он почувствовал, как её тело напряглось под его руками, когда она познала начало чувственного наслаждения. Оставив её рот, его губы заскользили вниз по шее, по ключице, к груди. Грейс выгнулась, когда он начал посасывать её грудь, тяжело задышала и от наплыва вызываемых им ощущений судорожно сжала пальцы в его волосах:

— О, Кристиан, это так…

Кристиан ласкал губами её живот, он знал, как сделать, чтобы заставить её тело откликнуться на его ласки, подарить ей те ощущения, о которых она могла пока только догадываться. Целуя и покусывая, он соскальзывал вниз, с живота на бедро, а потом устроился между её разведёнными ногами. Приподняв ей бёдра, он притянул её к себе, и, наконец, попробовал на вкус.

Он почувствовал, как Грейс заёрзала, не зная, как отвечать на такие сокровенные ласки, но инстинкты её пока неопытного тела преодолели неуверенность, и она расслабилась. Кристиан неустанно целовал её, пробуя на вкус, дразня языком, соблазняя, подводя всё ближе к вершине наслаждения. Он ощущал, как напрягаются ноги, лежавшие на его плечах, слышал шумное дыхание, чувствовал, как она вздрагивает при каждой новой ласке, ища того, что ей до сих пор не дано было познать. Он вёл её всё выше и выше, всё дальше и дальше, пока она не закричала, а он не почувствовал, как содрогается её тело на волне освобождения.

Когда Кристиан опускал Грейс на кровать, во взгляде её читался восторг впервые познанной страсти. Он медленно заскользил вверх, мышцы его живота сжались, когда он задел её членом. Кристиан пытался сдерживать себя. Глубоко вздохнув пару раз, он медленно, нежно вошёл в неё, и вдохнул с облегчением, погрузившись полностью. Ощущение было невероятное — она так туго охватывала его, таким полным было единение их тел. Прижав её к груди, он пытался усмирить своё желание.

То ли из-за бессознательной боязни навредить ребёнку, то ли от того, что ему удалось изгнать из своей жизни демон деда, но, начиная двигаться, Кристиан полностью владел своим телом. С каждым толчком бёдер он всё глубже и глубже погружался в её тепло. Он ускорил темп, и почувствовал, как Грейс встречает его каждый удар, её пальцы впились в его руки. Он поднялся над ней, входя в неё глубоко, полностью, до конца, снова и снова, пока не ощутил, как её накрыло второй взрывной волной высшего наслаждения. И тут его собственное освобождение захватило его с такой силой, так всепоглощающе, что он прокричал что-то, не зная, что это было, изливая глубоко в её лоно своё семя.

— О боже, Грейс, я люблю тебя, — простонал он ей в шею, осыпая нежными поцелуями, чувствуя солоноватый вкус разгорячённой кожи. Тела их были по-прежнему соединены в беспорядке спутанных простынь. Позже, когда огонь почти угас, а ночь медленно начала уступать рассвету, Кристиан притянул Грейс к себе, спиной к своей груди, так, что её попка плотно прижалась к его бёдрам. Он положил одну руку ей на живот, в котором зрело их дитя, и отвёл спутанные волосы на подушку над её головой. Переплетя пальцы другой руки с её рукой, он, пока они вместе погружались в сон, вдыхал сладкий запах её шеи.

Глава 34

Следующие несколько дней прошли для Грейс и Кристиана как во сне, они переживали восторг, заново открывая друг друга. Часы бодрствования были заполнены теплом и смехом лета в Скайнигэле, а ночи они проводили в объятиях друг друга, разделяя нежные поцелуи и жаркую страсть.

Роберт и Катриона уехали на юг, в Россмори, забрав с собой часть горцев. Роберт также условился о шлюпе, который доставит некоторых из переселенцев ещё дальше на юг, кого в Маллай, кого на острова Малл [73]и Джура или до порта, откуда можно будет уже по суше добраться до Глазго. Бульшая же часть продолжит свой путь до границы Шотландии и дальше в Англию, чтобы поселиться в герцогском поместье, Девонбрук, в Ланкашире. Перед отъездом Роберт вместе с Кристианом набросал проект закона, который они хотели выдвинуть на следующей сессии палаты лордов. Понятно, что для этого Кристиану придётся вернуться в Англию, и Грейс это сознавала, однако её муж решил сначала дождаться рождения ребёнка.

Скайнигэл стал настолько важной частью их жизни, что они решили расширить замок, пристроив крыло с восточной стороны. Грейс делала общие наброски планов, а Кристиан узнавал в Эдинбурге насчёт архитектора. Ожеребилась Джо, и супруги вместе наблюдали, как новорождённый кроха чалой масти впервые встал на тоненькие ножки и под одобрительные возгласы собравшихся сделал свои первые неуверенные шаги. На закате каждого дня Грейс с Кристианом отправлялись на прогулку по берегу залива, рядом трусил Дубар. Но больше всего Грейс ценила время, проводимое с мужем поздно ночью, уже после любовных утех, при свете огня в камине. Кристиан прижимал её к себе и обхватывал руками растущий живот, будто защищая. Временами они разговаривали до самого рассвета, вспоминая детство и мечтая о будущем — совместном будущем.