Белый Шанхай

Ада знала, что ее ждет: чтобы прокормиться, она продаст все вещи, останется в одной рубахе, и Чэнь выгонит ее на улицу.

За стеной слышался смех и бренчание гитары — несмотря на войну, в иностранных концессиях праздновали Рождество.

Ада поднялась: надо идти в «Гавану»! Бэтти наверняка работает — сейчас, когда многие мужчины отправили жен на север, у нее было полно клиентов. Может, Марта разрешит подождать Бэтти в уголке? Лишь бы к людям! Лишь бы не сидеть одной!

Нацепив пальто, Ада выскочила на улицу. Шел снег и тут же таял, едва долетев до земли. Озябшие рикши курили одну папиросу на троих; на мокрых тротуарах расплывались отблески фонарей.

Из подворотни показались две японки: их деревянные сандалии стучали по тротуару, как молотки.

— Эй, девочки! — заорал пьяный матрос в берете. — Пойдем с нами!

Японки захихикали, прикрывая рты ладонями, и убежали.

Чем ближе к Северной Сычуань-роуд, тем гуще была толпа. «Боксерское кафе-буфет», «Хрустальный сад», «Эльдорадо» — из каждой двери доносилась музыка и звон посуды. Пьяные плясали прямо на тротуарах.

«Пир во время чумы, — с ненавистью думала Ада. — Вот придет Чан Кайши и всех вас перережет!»

В «Гаване» яблоку негде было упасть. В углу стояла настоящая елка, пахло хвоей и табаком, а на сцене шло представление: обезьяна в рыжем парике гонялась за клоуном. Публика умирала со смеху.

Ада протолкалась к бару:

— Где Бэтти?

— Она у нас больше не работает, — отозвался бармен. — Какой-то итальянский торгаш влюбился в нее и увез в Неаполь.

Ада сама не знала, зачем она пошла к Марте. Поплакаться на жизнь? В рождественскую ночь?

Она медленно поднялась по лестнице и застыла у раскрытой двери хозяйкиного кабинета.

Марта сидела за конторкой и разбирала счета.

— Ну что стоишь? Заходи, — кивнула она Аде.

Не вставая со стула, Марта потянулась к стеклянном шкафчику и вытащила рюмку и початую бутылку коньяка.

— На, запивай свое горе!

— Откуда вы знаете… — начала Ада, но Марта ее перебила:

— Ты пришла ко мне ночью — глаза на мокром месте, юбка до колен в грязи. С большой радости, что ли?

Ада выпила коньяк, и хозяйка принесла ей платье, туфли и черную бархатную маску.

— Переодевайся и иди вниз. Напейся в хлам: завтра голова начнет трещать — тебе не до горестей будет.

— А маска зачем? — удивилась Ада.

Марта засмеялась:

— Да ты глянь на себя в зеркало! У тебя вся рожа красная.

Ада разделась и натянула на себя вульгарное ярко-алое платье с бантом на бедре.

Марта повязала ей маску и подкрасила губы.

— Ну вот — теперь на человека похожа!

— Налейте мне еще коньяку, — попросила Ада.

Выпив залпом вторую рюмку, она побрела вниз по лестнице.

— Улыбайся! — крикнула ей вслед Марта.

— Что?

— Улыбайся! Мужчины здесь платят не за постель и вино, а за то, что у нас нет проблем, которые им надо решать.

6

Даниэль попросил Фернандо привезти из Сучжоу его аэроплан, и Дона весь день не было в Шанхае. «Авро» разобрали, рассовали по ящикам и отправили в порт.

Когда Фернандо вернулся в город, его ждал сюрприз: оказалось, что Даниэля арестовали. Дон очень сочувствовал своему другу, но при этом он сразу понял, что судьба дала ему шанс самому поиграть в большую политику. Он наведался к Олману и объяснил, что ему надо срочно встретиться с председателем Муниципального Совета.

Тони с изумлением выслушал его.

— Я правильно понял, что Чан Кайши хочет избежать большого кровопролития и готов к переговорам?

Через два часа к дому Большеухого Ду подкатил неприметный таксомотор. Из машины вышли Дон Фернандо, Тони Олман и мистер Стерлинг.

Их провели в гостиную, у входа в которую стояли два пулемета. Комната была обставлена на европейский манер: вот радиоприемник, электрическая лампа и телефон. А вот Ду — существо из другого мира, из другого столетия: высокий, сутулый, с двухдюймовым ногтем на мизинце. Голову Большеухого прикрывала черная шапочка, а на костлявых плечах болтался серый шелковый балахон. Только ботинки у Ду были европейские, привезенные из Италии.

Гости уселись в кресла, слуги принесли чай, и Олман принялся переводить Стерлингу тихую речь Большеухого:

— Главную опасность для нас представляет не Чан Кайши, а коммунисты, которые готовят восстание в Шанхае. Сейчас на северных окраинах окопалось около четырех тысяч вооруженных рабочих, которых называют «красногвардейцами». Но чтобы полностью захватить город, требуется в три раза больше бойцов. У коммунистов есть резервы, но пока этих людей нечем вооружить.

— Коммунисты ждут пароход из Владивостока, который привезет им новую партию контрабандного оружия, — встрял Дон Фернандо. — Мы должны первыми нанести удар по красногвардейцам, иначе они разобьют нас — численный перевес будет на их стороне.

Стерлинг смертельно побледнел.

— У нас есть договоренность с китайским военным комендантом — он не допустит восстания!