Белый Шанхай

Большеухий был спокоен, но он торопился. Если победят коммунисты, его опиумной торговле придет конец. Резня в концессиях приведет к полномасштабной интервенции – и тогда власть в городе захватят иностранные генералы, которые вряд ли потерпят Зеленую банду на территории Шанхая.

– Мы ударим сегодня перед рассветом, – сказал Ду. – Вы с нами или нет?

Выпуклый лоб Фессендена блестел в свете лампы. Он по очереди дергал себя за пальцы, и было слышно, как хрустят его суставы.

– Какая помощь вам потребуется?

– Пять тысяч винтовок и боеприпасы к ним. Грузовики для переправки наших людей. Пропуска: чтобы нападение было внезапным, мы должны переправить наших бойцов через территорию Международного поселения.

– Вы получите все, что вам надо, – проговорил Фессенден.

Олман выдохнул с облегчением. Если с коммунистами будет покончено, значит, Тамара проживет еще несколько дней.

2

В четыре часа утра завыли сирены с военных кораблей. По улицам неслись армейские грузовики, полные людей с белыми повязками на рукавах. Жители вскакивали с постелей, приникали к окнам: кто это? кого едут убивать? Но грузовики исчезли так же внезапно, как и появились.

Вскоре на северных окраинах загремели выстрелы.

Люди Большеухого врывались в дома и резали спящих. За несколько часов рабочая гвардия была полностью перебита. Теперь армейские грузовики вывозили трупы, а дворники торопливо смывали с асфальта кровь.

С утра газеты и информагентства опубликовали сообщение: «Профсоюзы необходимо было очистить от коммунистов. Теперь они будут реорганизованы согласно заветам доктора Сунь Ятсена».

Тринадцатого апреля собрание налогоплательщиков Международного поселения вынесло резолюцию: отныне китайцы могут свободно посещать городские парки. Справедливость восторжествовала.

3

Дверь Марте открыла не прислуга, а девочка, Бриттани. Волосы ее были нечесаны, платье измято – верно, она спала не раздеваясь. Под мышкой Бриттани держала плюшевого пингвина с оторванным глазом.

– А где все? – удивилась Марта.

– Разбежались, – сказала Бриттани и ушла в задние комнаты.

В доме пахло опиумом. На ковре валялись шкурки от колбасы и огрызок яблока. Откуда-то донесся звук мандолины – резкий, неприятный, будто кто-то пытался играть неумеючи.

Роберт не заходил к Марте вот уже несколько недель; она убеждала себя, что у него все в порядке, просто он занят – дела, военные приготовления.

Вчера к ней явился детектив из полиции, Джонни Коллор:

– Вы знаете, что миссис Уайер погибла?

– А что с ней случилось?

– Ее застрелили. Мы ищем того, кто мог это сделать.

Коллор задал Марте несколько вопросов. Он не смотрел ей в глаза и постоянно шарил взглядом по комнате, как вор, который подумывает, что бы украсть.

– Мы знаем, что Роберт Уайер был постоянным клиентом вашего заведения, – сказал он. – Семейная жизнь его не задалась. Как думаете, мог он быть причастен к убийству жены?

Марта горячо возражала – пожалуй, слишком горячо. Коллор кривил губы: он был из тех людей, кто скорее верит равнодушной реплике, чем страстным восклицаниям.

Он попрощался и велел никому не рассказывать об их беседе – обычная полицейская формальность.

Марта догадывалась, что она может увидеть в доме Уайеров. Роберт был не первым, кто на ее глазах сгорел от опиума.

Комната с закрытыми шторами, на подносе у прикроватного столика – маленькая лампа со стеклянным колпачком. Густой запах остывшего дыма.

Роберт сидел на постели, подобрав под себя босые ноги в грязных кальсонах. На подушке темнел гриф мандолины. Корпус ее был прикрыт одеялом – так кутают больного ребенка.

Роберт не обернулся на звук шагов. В руке – тонкое шильце, на конце которого дымился маленький темный комок. Роберт переложил его в длинную трубку с чашкой в серебристой оправе. Затянулся и лег рядом с мандолиной.

Марта тихо вышла и прикрыла за собой двери. Она ничего не могла сделать: Роберт проклял себя.

4

Бриттани прыгала на диване, мама бы в обморок упала, если б увидела. Но мама тоже испугалась войны и уехала к родственникам. Остались только Бриттани и папа.

Часы на стене пробили два часа. Прошлой ночью было слышно, как стреляют. Бриттани лежала под одеялом с плюшевым пингвином и рассказывала ему сказку, чтобы он не боялся. Сказка была о Винни-Пухе: мисс Ада читала ей эту книжку перед тем, как уехать.

Дверь отворилась, и в комнату вошла дама в шляпе с цветком. Платье на ней было смешное (мама называла такие «вульгарность»).

– Меня зовут Марта, – сказала она. – Я старый друг твоего отца. Он попросил, чтобы я присмотрела за тобой. Собери вещи.

Бриттани с размаху села на диванную подушку:

– Я не хочу…

– Пойдем, – настойчиво позвала Марта. – Тебе нельзя оставаться одной. Будешь жить у меня: половина моего дела принадлежит тебе.

Через час на улице показались две фигуры: женщина несла плохо застегнутый чемодан, из которого торчал конец скакалки; рядом шла девочка с плюшевым пингвином в руках.

5

Джонни Коллор смотрел на северо-запад. Сидел на крыше таможенного здания на Банде (еще недостроенного), пил пиво из бутылки и старался держать плечо прямо, чтобы Бастеру, вороне, было поудобнее.