Белый Сокол

Дилижанс неторопливо пробирался через плотный мокрый снег, и все остальные пассажиры задремали, убаюканные шумом ветра и стуком капель о крышу повозки.

Тииль ответил не сразу:

«Да. Много раз».

«Людей?»

«Да. И духов тоже».

«И что, так теперь будет всегда?» – Рю был уверен, что дух поймет, что он имеет в виду.

«Нет. Просто нужно время».

Естественно, дух оказался прав. Прибытие в столицу немного растормошило Рю. Новый город возбуждал его любопытство, хоть оно было лишь жалкой тенью того, что он испытывал раньше, прогуливаясь по незнакомым улицам. Предоставленный сам себе, Рю часами бродил по продуваемым всеми ветрами улицам Эрли. У него не было никакой цели, но и сидеть в крошечной комнатушке, которую он снял на скромном постоялом дворе, юноша был не в силах.

Эрли во многом напоминал Форле, только больше, выше и монументальнее. Жители города как будто соревновались друг с другом в высоте своих домов и богатстве украшений на фасадах. Рю все это казалось таким пустым и бессмысленным, невероятные изыски архитектуры и прекрасные скульптуры совсем не радовали глаз.

Каждый раз, когда он проходил мимо таверны, ему хотелось напиться и забыть обо всем плохом, как тогда в Парте, но он останавливал себя. Так низко пасть он более не мог себе позволить. Да и денег на выпивку у него не было. В итоге он так и слонялся по улицам города, несмотря на мороз и отвратительную погоду, ловя на себе удивленные и обеспокоенные взгляды горожан, до которых ему не было никакого дела.

Он мало и беспокойно спал. В снах его преследовали тьма и остекленевшие серые глаза. Недосып и отсутствие аппетита сделали свое дело, Рю знал, что сильно похудел и что его лицо выглядело болезненно, а бледность и темные круги под глазами лишь усиливали этот образ. Девка, подававшая ему еду на постоялом дворе, жалела его и всегда клала чуть большую порцию, чем всем остальным, но Рю был не в состоянии съесть даже половину. И все это тоже нисколько не волновало юношу.

Но однажды утром что-то изменилось. Он проснулся от заливающих комнату ярких солнечных лучей. Впервые с его отъезда из Форле низкие облака расступились, обнажив по-зимнему ярко-синее небо. Юноша потянулся в кровати, с удивлением понимая, что спокойно проспал всю ночь и выспался. Он поднялся на ноги, подошел к умывальному тазу и налил в него воды из стоявшего рядом кувшина. Из таза на него смотрело отражение изможденного человека с неровно отросшей, неухоженной бородой, которому на вид нельзя было дать меньше тридцати. Увиденное ужаснуло Рю, и он поспешил отыскать в сумке небольшую складную бритву. Без бороды стало еще хуже: взгляду открылись болезненно-острые углы скул и подбородка и впалые щеки. В животе характерно заурчало. Ему однозначно стоило больше есть.

– Кажется, тебе сегодня лучше. – Тииль стоял у него за спиной и мягко улыбался.

Рю с удивлением понял, что дух прав. Что-то изменилось. Память о содеянном все еще была свежа, и, стоило Рю подумать об этом, как перед мысленным взором вновь появились полные ужаса глаза мертвеца, но все же ему уже было небезразлично, как он выглядит, а яркие лучи солнца вызывали осторожную, негромкую, но все же радость.

– Да. Похоже, что так.

Прошло еще несколько дней, и состояние Рю, как ему самому казалось, вернулось в норму. По крайней мере он перестал являть собой жалкое зрелище и уже не пугался своего собственного отражения.

После очередного завтрака в общем зале трактира он хотел было вернуться в свою комнату, когда его окликнул хозяин заведения, до этого что-то колдовавший за стойкой:

– Эй, паря! Еще за неделю платить будешь?

– Да, конечно. – Денег у Рю оставалось не очень много, но пару недель на постоялом дворе он еще мог себе позволить.

– Славно, славно. Ты в городе-то какими судьбами?

– Работу ищу.

– Это дело доброе, в Эрли всем найдется место, кто готов честно трудиться во имя господа нашего. А какую работу ты ищешь, сынок? Может, я чем подсобить смогу?

Рю замялся. Он и сам не знал, какую работу ищет. За все недели, прошедшие с его отставки, он так и не смог ответить себе на вопрос, чем он хотел и мог бы заняться.

– Я сам не знаю, почтенный, – честно ответил юноша после небольшой паузы.

Трактирщик выглядел удивленным.

– Это ж как же это? А отец твой тебя чему учил?

Рю открыл было рот для ответа, но тут же закрыл. После последних событий ему самому не очень хотелось вспоминать то, чему его учили в поместье Омано.

– Грамоте учил, – соврал он.

– Эвона как! Не знал, что в степях у вас грамоте учат, но говоришь ты ладно. – Рю не стал поправлять трактирщика. – Ну, бог в помощь, парень! Ты сходи в храм, помолись святому Альбусу.

Святой Альбус считался в Церкви десяти заветов покровителем ученых и науки в целом. Это был любимый святой Клода, и тот однажды за ужином с удовольствием поведал Рю его житие.

Юноша поблагодарил трактирщика за участие и поспешил покинуть зал, чтобы избежать новых неудобных вопросов. На выходе с постоялого двора его встретил знакомый голос: