Белый - цвет надежды (ЛП)

— Ты психолог. Если ты не знаешь, кто тогда? — произносит он холодно и выходит из лифта. Он не смотрит на меня. Он не улыбается. Он уходит… Вот так просто.

А я бегу за ним. Как всегда. Я бегаю за ним, прошу и умоляю хоть малейшей капли внимания. Вымаливая толику истинных и подлинных чувств. Но он же даже не бросает мне под ноги обглоданных костей.

Могу ли я винить его? Он любил её, женился на ней, у них с ней есть ребёнок, она ушла, он не хотел разлуки.

Я сама виновата. Он женат. Он отталкивал меня от себя и говорил, что хочет сначала закончить с предыдущими отношениями. Но я торопила Шона. Сама поцеловала его. Спала с ним в одной кровати. Но при этом он всё ещё любит её… И я уверена, что Шон думал о ней, когда целовал меня. Держал меня за руку. И просыпался рядом со мной…

Джолли

За несколько часов до этого.

Звенит будильник. Я быстро встаю. Принимаю душ. Одеваюсь и практически скатываюсь вниз по лестнице.

Вот я уже стою напротив двери Эйвери и Тэйлора, стучу.

— Подъём! Нам пора! — кричу снова и снова, продолжая барабанить в дверь их комнаты.

По ощущениям прошла вечность, прежде чем заспанный Тэйлор, зевая во весь рот, открыл мне дверь.

— Доброе… Что такое…? — бурчит он и трёт глаза, я в это время штурмую их спальню.

— Мы же хотели уезжать? Почему вы оба ещё в постели?! — Хорошо, этот вопрос можем оставить без ответа, всё-таки я прекрасно слышала стоны и вздохи Тэйлора до раннего утра. Окей, хотя лучше бы не слышать их так громко, так как эти звуки могли бы спокойно принадлежать какому-нибудь медведю в брачный сезон, а Тэйлор на медведя не похож. Да мы собственно и не в Канаде.

— Ну, мы вдвоём не можем так уж хорошо спать… — защищается Тэйлор, взгляд его становится смущённым, когда встречается с моей ухмылочкой.

— Да, это слышно. Ты же знаешь, что стены здесь не особенно толстые? — Я поднимаю брови и вдруг замечаю в его глазах панику.

— Как бы то ни было! В конце концов, пора уже ехать. Хватит ребята, бегом в душ и поехали!

Однако это потребовало намного больше сил, чем казалось на первый взгляд. Только после всех этих танцев с бубнами, криков и обещаний каждому по чашке кофе с завтраком, пончиков и даже массажа, эта парочка, наконец-то, выбралась из душа. Я была очень рада, что эти двое даже не прикоснулись друг другу, иначе они могли бы полоскаться в воде ещё очень долго. Или всё дело было в том, что я готова была вот-вот взорваться и даже ворваться к ним? Хм… кто знает?

Хихикая, я сажусь за руль и, наконец-то, мы выезжаем. Эйвери расположился на заднем сидении, уютно устроившись и задрав ноги. Tэйлор сидит рядом на пассажирском сидении и выискивает первый адрес, куда мы хотим попасть.

— Итак… Я правильно понял? — Tэйлор делает глубокий вдох и после спрашивает: — Этот маленький мальчик вытащил тогда тебя из огня, отнёс к машине скорой помощи? А после он просто исчез? А ты надеешься что издательство газет имеет какие-то фотографии, на которых он изображён?

— Точно, — коротко отвечаю я.

— Но почему они не хотят допустить тебя к архиву? Разве эти фотографии не в общем доступе? — спрашивает с любопытством Тэйлор.

— Ну, нормальный архив крупной газеты. Там чаще всего есть архив печатных изданий. Это как раз можно посмотреть. Но все другие фотографии и исследовательские работы двадцатилетней давности не в общем доступе. Они так мне прямо и сказали и, конечно, не поверили, что я из ФБР. Очень неудачно так совпало, что я как раз в это время была отстранена. А эти оставшиеся три недели я никак не хочу ждать. Ещё лучше было бы, если бы я могла туда попасть ещё вчера! — Я нервно вздыхаю и останавливаюсь у кофейни. В конце концов, я этим двоим обещала кофе. А насчёт завтрака, это уже позже, если у меня будут фотографии!

В конце концов, мы добрались в самое крупнейшее газетное издательство Нью-Йорка. В этот раз переживаю ещё сильнее. Но, к счастью, сегодня со мной Эйвери и Тэйлор, которые небрежно достают свои удостоверения. Нас пропускают внутрь, и проводят до архива, который находится в подвале. Ну, пошли!

Сейчас на пути у нас стоит ещё один проверяющий. Пожилой седовласый мужчина в очках с толстыми стёклами. Так и слышно пощелкивание его суставов. Может они его здесь в подвале забыли? Он выглядит таким запылённым. Бедняга. Весь такой бледный и уставший. Должно быть и вправду, долгое время не видел солнца…

— А, понимаю. Следуйте за мной… — бормочет он и со скрипом поднимается. Это был стул? Или его межпозвоночный диск? Вопросов становится ещё больше!

Он двигается, к сожалению, чертовски медленно, по бесконечно длинному и нескончаемому коридору. Затем он поворачивает направо, через дверь, дальше прямо, налево, снова налево, прямо… Я чувствую себя точно лабораторная мышь, которая почувствовала этот чертовски манящий запах сыра!

Вот, наконец, мы доходим до старой, поцарапанной двери, которую он открывает ключ картой. Под потолком светит старая лампочка, вся запылённая и бессильно мерцающая. Похоже, здесь действительно давно никого не было.