Белый - цвет тоски

— Да, ладно? Ты меня выкрал, вырубил меня хлороформом, связал… ты причинил мне вред! Ты засунул нос в мое личное пространство, читал мои истории… ты меня мучаешь! Унижаешь меня, и это доставляет тебе удовольствие! А кроме того у тебя есть украшение моей мамы, и ты мне его не отдаешь! Если бы ты действительно меня любил, то не делал бы всего этого! Ты пришел бы ко мне и отдал цепочку... а я была бы настолько благодарна, что тут же бы в тебя влюбилась. Но ты выбрал неверный путь, тупица! — вспоминается момент, как показываю мамину цепочку Калебу. Да, этот момент проплывает у меня перед внутренним взором… Белый Дракон должен быть Калебом. Я совершенно уверена! Только он знает меня настолько хорошо... только у него была такая возможность, наблюдать за мной столь долгий промежуток времени. Никто иначе!

— Это было бы прекрасно, признаю. Это действительно было бы прекрасно. Но, как ты знаешь, я — Белый Дракон и замешан во всяких нехороших делах, из которых не так просто выйти. Я больше не смогу вести обычную городскую жизнь.

— Почему ты выбрал этот путь? Почему?! — закусываю губу, в то время как он… в то время Калеб… гладит мои плечи.

— Этого я пока не могу тебе сказать. Но потом ты это поймешь. Возможно, ты не простишь меня, но поймешь, — рука Калеба гладит мои щеки, мои волосы и снова возвращается к плечам. Он такой нежный. Такой… влюбленный. Да, сейчас я это понимаю. И когда мне было всего пять лет, а ему восемь, даже тогда наше совместно проведенное время можно было описать как первую любовь. С таким удовольствием я была с Калебом и иногда целовала его в щеку, подсмотрела, как это делали мои родители. Конечно же, эти детские чувства друг к другу нельзя сравнивать с настоящей любовью, но… прошло двадцать лет, и это были чистые, честные чувства. Симпатия. Дружба. Калеб был на три года старше меня… быть может, после отъезда его семьи, он начал меня идеализировать и принялся искать меня.

Чувствую, как Калеб накрывает меня одеялом.

— Что ты делаешь? — испуганно спрашиваю я.

— Накрываю тебя. Собственно, я хотел бы еще раз… но ты плачешь, и я не буду с тобой спать, когда ты лежишь рядом со мной и плачешь.

Пыхчу и продолжаю молча лежать, тем временем он проводит рукой по одеялу вдоль всего моего тела. О, Калеб… как только мог из тебя получится убийца? Ну, как? С удовольствием спросила бы тебя, но ты не должен знать, что я давно разузнала, кто ты есть на самом деле!

— Как предупредительно, — бормочу с нотками сарказма в голосе.

— Ну, так я хотел удержать… — отвечает он мне с легкой улыбкой на губах. Я могу это расслышать. Хотя ничего не вижу, однако, получается расслышать тонкости, которые формируют образы от его слов.

— Ну и? Ты хочешь меня оставить здесь лежать связанной, потом оглушить, а потом как пакет с мусором подложить под дверь моим коллегам?

— Нет, конечно же, нет. Ты сама оденешься, потом ты заснешь (в смысле медикаментозный сон, хлороформ, — примечание переводчика), я положу тебя в машину. Не хочу, чтобы в конечном итоге, у тебя были какие-то повреждения.

— Говорит человек, который меня связал! Мне твои наручники вред причинили! — жалуюсь я. Вдруг чувствую, как его рука подныривает под одеяло и ощупывает кандалы. При этом он проверяет, достаточно ли места между наручниками и цепями.

— Они даже слишком свободные.

— Хм… — дуюсь, но чувствую какое-то восхищение от того, что он подходит ко мне ближе.

— Что? — спрашивает меня Калеб, убирая от меня руку.

— Ты можешь спокойно лежать так, — разрешаю я ему.

— Так? — Калеб снова кладёт свою руку мне на спину и прижимает меня к себе. Тут же скользит под одеяло, и моя грудь касается его обнаженной груди. Хм, впрямь прекрасно, так с ним лежать. Он тёплый и так приятно пахнет. Его парфюм я раньше никогда ни от кого чувствовала. Пахнет мятой… да, именно мятой. Дин использует совсем другой, навязчивый парфюм. Шон более мягкий, а Эйвери поливается всегда разными ароматами. Только у Тейлора такой же хороший, почти без запаха.

Вдыхаю запах шеи Калеба и прижимаюсь своим лицом в изгиб шеи. Как же хорошо… да, именно все это я и представляла в своей маленькой истории.

Руки Калеба заскользили по моей спине. Другая его рука, на которую меня уложили, обвивала мое тело, тогда как вторая свободно покоилась на моем бедре. При этом его пальцы танцевали и легонько щекотали. Но его прикосновения при этом настолько осторожные и робкие, что доставляют мне исключительное наслаждение.

— Так хорошо? — спрашивает он меня.

— Да… — это намного прекраснее, чем сидеть связанной на стуле или висеть на стропах. Просто лежать здесь, ощущать его… это так успокаивает. Как будто я наконец-то вернулась. Как будто, наконец, нашла свою большую настоящую любовь. В любом случае… ещё очень хорошо себя чувствовала в объятиях Дина…

Я обязательно должна поговорить с ним, как только вернусь, так как у нас с Дином не может быть будущего. Сейчас, после того, как я узнала, что Калеб — Белый Дракон, у нас с Дином не могут продолжаться отношения, так как мое сердце всё ещё принадлежит первой любви.