Белый - цвет тоски

— Можно я сейчас тебя поцелую? — шепчет Калеб где-то рядом с моей щекой. Я медлю. Молчу. Сглатываю.

— Нет, — отвечаю ему дрожащим голосом. Сильнее вжимаюсь в изгиб его шеи. Нет, так я не хочу целоваться. Я хочу видеть его при этом! Смотреть ему прямо в глаза! И я хочу, чтобы он сказал мне правду и объяснил, что это все значит!

— Хмм… действительно жаль, — Калеб вздыхает и снова целует мой лоб прежде, чем отстраниться.

— Куда ты собрался?! — спрашиваю испуганно. Что сейчас произойдёт?! Он в ярости? Я разозлила его своим отъездом??

— Я кое-что принесу.

— Пожалуйста, не надо опять лишать меня сознания! Если ты доставишь меня к моему авто, оставь меня там. Я буду ждать, пока ты уедешь. Но я не хочу снова оказаться без сознания!

— Спокойно. У нас есть ещё немного времени. Я хочу принести кое-что другое.

— И что же?

— Не будь такой нетерпеливой. С другой стороны, тебе это так идёт, — Калеб смеётся. Я слышу, как открывается бутылка с водой. Потом звук открывающейся баночки, он ею шелестит, гремит (видимо издаёт звук, как будто выпадает таблетка).

— Ты принимаешь еще одну таблетку? — спрашиваю его.

— Да, три часа уже прошли, и я не хочу, чтобы ты услышала мой настоящий голос.

— Когда мы встретимся в следующий раз, не смогу тебя узнать?!

— Верно, — он запивает таблетку и возвращается ко мне.

— Сядь, — просит он меня и помогает, придерживая. После этого он устраивается позади меня, кладёт одеяло мне на плечи и заворачивает в него. Его ноги широко расставлены, а сейчас он сидит в позе сукхасана (асана в йоге, удобная поза, скрестив ногти), тогда как я, согнув ноги в коленях, удобно сижу, прижавшись к его коленям (не на коленях, а вот прижавшись, в этом пространстве).

— А сейчас? — хочу я знать. К чему всё это?

— Я хочу кое-что показать тебе, — отвечает он мне. Чувствую, как он положил что-то поверх одеяла, что-то, что обволокло мое тело, ровно на колени, которые в данный момент накрыты. Потом его руки следуют вверх к завязанным глазам.

— Ш-что…

— Я сниму твою повязку с глаз, — шепчет он. Что? Он хочет, чтобы я его увидела? Да… сделай это! Хочу посмотреть тебе в глаза, пожалуйста! Мое сердце начинает стучать как бешеное, мои руки хватаются за одеяло, прижатые к спине.

— И все-таки у меня есть несколько правил, ты слышишь меня?

— Д-да…

— Ты не будешь оборачиваться. Ты не будешь видеть меня. Никаких резких движений. Если поступишь наоборот, то никогда не покинешь эту хижину. Я запру тебя здесь. Ты это поняла? — киваю нерешительно.

— Я не шучу.

— Поняла, — зачем он хочет снять повязку, если я все равно не смогу его увидеть? Или он должен это сделать?

Калеб снимает повязку, убирает подушечки, которые лежали у меня прямо на глазах.

— Смотри только вперед. Перед собой, на твоих коленях лежит коробочка. Ее содержимое наверняка тебе понравится, — сглатываю и гневно бросаю свой взгляд. Комната освещена лишь редкими и небольшими огоньками, создавая ощущение вечерних сумерек. Окна занавешены гардинами.

Деревянная хижина и в самом деле выполнена полностью из дерева. Пол, стены и даже потолок обиты деревом. Там, где стоит стол, висят стропы. Сам стол вплотную пододвинут к стене. На нем стоят напитки, а на стуле лежит одежда. Джинсы, обувь, чёрная футболка. Я не решаюсь повернуть голову... Только мои глаза быстро смотрят вниз, где я замечаю черную коробочку.

Пугаюсь, когда вижу его руки, обнимающие меня, поглаживающие коробочку. Однако он надел черные кожаные перчатки. Он скрывает даже свои руки? Есть вероятность, что могу узнать его по рукам? Его руки покрыты черной материей. Он одет в футболку с длинными рукавами? Калеб действительно сделал все, чтобы остаться неузнанным…

— Что это? — спрашиваю я робко.

— То, о чем ты тосковала все эти годы… я думаю сделать тебе одолжение и разрешить тебе посмотреть на это.

Сглатываю и произношу шепотом:

— Можешь открыть коробочку? — она из бумаги и выглядит немного потертой, как будто ей уже много лет и ее часто брали в руки. Что же там может быть? Что-то, о чем я тоскую?

Он открывает мне коробочку, она примерно соответствует формату А6. Внутри оказывается другая маленькая красная коробочка для украшений, покрытая бархатом. Красный. Красный бархат. Она выглядит как коробочка для ювелирных украшений... украшение? Быть может это...

— От-ткрой, пожалуйста, и эту? — начинаю нервничать и упираюсь взглядом зачарованно в то, что лежит у меня на коленях.

Движения рук Калеба такие элегантные, когда он открывает футляр для украшений. Внутри лежит оно. Колье моей мамы! Это правда, оно? Серебряная цепочка, красный камень в форме сердца в серебряном обрамлении. Камень в форме сердца прозрачный и закругленный, никаких углов.

Вздрагиваю. Слезы скапливаются в уголках глаз.

— Поверни, пожалуйста, сердце другой стороной! — прошу его, а подбородок дрожит.

— Ты хочешь удостовериться, есть ли на оборотной стороне гравировка? — Калеб шепчет эти слова мне на ухо, прежде, чем взять колье и покрутить.

— Forever, — шепчет он благоговейно и приподнимает цепочку чуть выше, чтобы я могла хорошо видеть гравировку.