Белый вор (СИ)

мягкой булкой перекатывалась сразу над батареей. На левой голени болтались трусы, разодранная неделька…

         Хозяина, Кума, Опера и контролёров позлее расстреляли у штаба. Шакалы – фраера кинулись глумиться над трупами. Авторитеты отогнали  шакалов.

         Полярное вороньё  на запах крови слетелось немедля. Боясь живых, прохаживалось вдалеке, подбираясь к трупам.

                                                                                                                                                                  егегоееегоо

                                                                 26

                                                            ТРИЗНА

         Странник и Койот стояли над могилой Гордея. Тоже оттопал век дедушка. Почти полсотни лет провёл на зоне, не высовываясь. Наичернейший из воров, настоящий авторитет, неклеенный. Есть воры нехожоки, а этот  ходок матерелый, жил на зоне и умер в ней. Может, последний – кто знал обычаи и святые понятия… Над могилкой столбик, на ней – табличка с номером.

Ни фамилии, ни имени. Но братва знает, кто в глубине без гроба под простынкой  лежит.

         Шерстяные взбрызнули могилку водочкой, выпили в память. Не одна резня на многих разных зонах была предотвращена мудрым руководством  Гордея. Был  бы жив, потушил бы кипич и в Пятнадцатой.

         Промолчав о судьбе Пятидесятника, что говорить, когда упала пешка с доски, Койот великодушно вернул Страннику «лексус».  Тот впрыгнул в машину и сразу заблокировал двери. Впустил только Кощея с Парикмахершей. Странник знал, сейчас вырвавшиеся на волю пацаны начнут упрашивать взять их с собой, чтобы поскорей оказаться подальше от колючки. В «Лэнд – крузер» Койота уже набилось восемь человек. Изначально Странник не подпускал братву к Парикмахерше. Теперь её почти наверняка попробуют выкинуть, чтобы освободить лишнее место. Когда делать ноги, дадут пинка и Кощею, предусмотрительно занявшему место водилы.

         Странник велел напарнику тихонько дать газку к лесотундре. Койот расшифровал манёвр по-своему. Он успел подбежать к командирскому стеклу, сказал: поезжай, обследуй зону, все ли вышли. Странник подумал: чего ждать? Кому надо, давно на ногах. От стрельбы мёртвый не проснулся. Однако не сказал ничего.

         Вместо тундры, как ему не нетерпелось, Странник поехал в  зону.

         Мрачные серые опустевшие вышки тяготели над пространством. Переклик куликов и пуночек  наполнял воздух.

         Возвращение оказалось правильным. В лазарете сняли с привязей пацанов семьи Странника, фиксированных кавказцами. Парни горели местью. Странник последовал за «семейными» в поисках ненаказанных недругов. Засветившись в начале кипича, те больше не показывались.

         Кавказцев сдали свои. Подсказали, скрываются они в столовой. «Семейные» двинули туда.

         Чехи забаррикадировались, повалив столы. Размахивая ножами, не подпускали близко. Кое – кто поживился и ментовскими стволавми. Препинания и крик быстро переросли в повторную драку. У пацанов Странника волын было побольше. Первые выстрелы заставили кавказцев бросить тесаки. Стрелять они не решились.

         В укромном месте, на кухне, Странник выворачивал горцам уши, требуя указать, кто принёс левую ксиву, что он вором не признавался. Или от злости пустили голимый трёп?.. Страннику указали на гибкого белокожего паренька, исколотого синевой татуировки с головы до ног. Знакомый типаж. Подобные всю жизнь сидят, и не по – царски, как Гордей. Гастролируют транзитом: Усиленная – ПКТ – Строгач. Едва высунут нос на свободу, на второй неделе рецидивом летят по имущественной. А там нюхачи ещё двадцать статейных висяков вагончиком нацепят.

         Странник увёл дурного вестника с собой. Не обратил вниманья на браваду. Больше молодого никто никогда не видел. Похожий жмурик потом нашли под грудой горевших около штаба дел. Язвили, не тот это пацан, а тёлка – инструкторша в костёр бросилась, когда её мужу – зональному врачу братва в жопу черепок швабры вставила, и он по слабости здоровья откинулся.

         Сожжением уголовных дел руководил Койот. Он был не в теме, признавался Странник, не признавался. Сомненья до него не дошли. Но он никогда не позволил бы без ведома разборке между своими, которая произошла в столовке. Другая причина, торопиться  Страннику рвать когти.

         Везде не поспеешь. Пока Странник разбирался с приспешниками горцев, Койот жёг уголовные дела не подряд. Оставил на память дело Странника, ему не сказав. Так же утаил дела некоторых видных братов, вдруг пригодятся.

         Сторожевые различили шум винтов. Транспортник с солдатами вот- вот подоспеет. Покойный Хозяин успел прозвониться. Надо было рассыпаться. Давно славного кипича не случалось, конкретно утёрли мусорам нос. Один – ноль, как говорится.

         Не все освобождённые пассажиры хотели уходить. Куда идти? Тундра. Видно как на ладони. Сверху, как зверьков – леммингов, перестреляют. Вертолёты на подходе. Кто успеет добежать до болот, скрыться в перелесках, потом  -  тайгой  до ж-д  и  автострад. Мужики, вынужденно поддержавшие мятеж, остались ждать ментовской милости. Потом отдубасят им бока «синие». Клеевая игра слов, «синие» прозывается и шерсть, и самый что ни на есть мусор.

         Странник обнялся с Койотом и рванул в поле. Никого не взял на борт.

Братки оседлали Койота в обиде на Странника. Придётся им ещё посчитаться.

                                                             27

                                                      НЕКСТАТИ