Белый воронёнок (СИ)

— Пожалуйста, позвольте мне играть в волейбол! — снова завела свою шарманку рыжая коротышка. А ведь когда она так просит, ее голос совсем не похож на мужской. Неужели никто этого не замечает? Впрочем, чего уж там? Сам-то Кагеяма замечал?

И подумать не мог.

Он все еще был слегка обескуражен из-за смелости или сумасшествия этой девчонки. Но… в клуб ему попасть было необходимо!

Только Тобио собрался встать, чтобы тоже умолять и давать пустые обещания, что будет ладить с этим… парнем, как в поле его зрения попали другие фотографии Хинаты. Он взял их в руки и стал рассматривать, сжимая тонкую глянцевую бумагу в двух пальцах.

«Тупой Король. Зазнавшийся идиот. Дурацкий Король. Противный Король…» — буквально на всех фотографиях с ним были черным маркером приписаны разного рода обзывательства, а кое-где его лицо украшали рожки, усы и тому подобное.

— А ты что скажешь, Кагеяма? — услышал он сквозь собственное внутреннее негодование голос капитана.

Хината увидела, что он заметил ее фотки, состроила испуганную гримасу и прикусила дрожащую губу.

Кагеяма перевел уничтожающий взгляд с фотографии на нее, а потом на капитана.

— Если бы мне сказали играть с ним в одной команде, я предпочел бы атаковать, пасовать и принимать сам, — хмуро пробурчал он, комкая одну из фотографий в кулаке.

— Это жестоко… — послышался писк поникшей Хинаты. Краем глаза он заметил, как она потирает носочком землю.

Капитан же просто рассмеялся его прямолинейности, но чуть погодя серьезным — с нотками мягкости — тоном сказал:

— В волейболе нельзя держать мяч, ронять его и касаться два раза подряд. Как же ты собираешься играть в одиночку?

Дверь снова закрылась, скрыв теплую улыбку Савамуры, и воцарилась тишина.

— Эй… — негромко позвала Шое. — Ты что, правда дурак?

— Это ты дура! — сорвался Тобио. — Какого черта вообще?

— Прости-прости, — испугалась она, сжавшись. Но тут же недовольно заворчала себе под нос. — Хотя ты все равно сам виноват. Чего ты ожидал?

Кагеяма недовольно цыкнул, бросил мятые фотографии на землю и скрестил руки на груди.

— О чем ты вообще думала? Рано или поздно тебя раскроют. Ты слишком тупая.

Она лишь сжала губы, проигнорировав последнее предложение.

— Наверное… это и вправду безумство. Но… я очень хотела попасть в Карасуно. Только сюда и никуда больше. Я никогда не играла в настоящей команде и всегда восхищалась Маленьким гигантом. Именно он доказал, что рост не играет большой роли. Он… мой кумир. А Карасуно… я считаю местом, где каждый, независимо от данных, мог бы принести свою пользу. Мог бы играть и развиваться.

Солнце почти зашло за горизонт, персиковый цвет медленно преображался в темно-синий. Уже проступили едва виднеющиеся звезды, а вечерний ветерок заиграл по коже прохладой.

Кагеяма всегда поступал правильно. Правильней было бы не укрывать ее и сразу же сознаться, но… Что-то другое внутри — не логика и даже не разум — твердило, что так поступать не следует.

— Ты дура.

Она сжала в кулаках ткань спортивных брюк.

— Но…

Вечерний ветерок потрепал ее торчащие в разные стороны рыжие волосы.

— …Я сохраню твою тайну.

========== Глава 5. Я… помню тебя ==========

— Ты серьезно, Даичи? — приподняв бровь, спросил Сугавара Коши. Даичи был капитаном твердым, справедливым и серьезным, при этом иногда эти качества становились по-настоящему устрашающими. Тем не менее для Суги он всегда был просто другом: снисходительным и рассудительным. — Ведь сплоченные команды формируются постепенно.

— Я знаю, но…

Возможно, он слегка погорячился. Суга удостоверился в этом, когда зашла Киоко: Даичи подошел к открытой двери и стал ожидающе смотреть на ругающихся первогодок, словно ждал от них извинений. Извинений и ничего больше. Собственно, им и было нужно просто раскаяться. Хината так и сделал. А вот Кагеяма загнул. Сложный у него характер, ничего не скажешь. Хинату можно было допустить в клуб, он ведь не виноват в том, что Кагеяма так себя ведет, и он уже извинился. А впрочем…

Суга присмотрелся к рыжему первогодке. Что-то в нем было… Его никто сейчас не воспринимал всерьез и даже не замечал, но… Сугавара смотрел на него и не мог понять, где же видел его раньше. А они виделись до этого, должны были. Конечно, он многих игроков повидал на соревнованиях, всех не запомнить, но… именно при взгляде на Хинату возникало какое-то странное чувство.

Всю тренировку Суга пытался вспомнить, и вот под конец его осенило…

— Капитан! — раздалось за дверью. Танака открыл ее: уже стемнело. Кагеяма и Хината встали по стойке смирно и, серьезно посмотрев на Даичи, в один голос закричали: — Сыграем! Мы вдвоем против старших! Мы докажем, что сможем работать в команде!

Танака смеялся от всей души, хватаясь за живот, Даичи же, напротив, еще больше расстроился от такого заявления. Виду он не показал: только чуть сильнее напрягся. А Сугавара обескуражено застыл, не спуская взгляда с Хинаты.

— А если вы проиграете? — каменным голосом спросил Савамура.

— Мы примем любое наказание! — твердо заявил Кагеяма.