Белый вождь

Благополучно переправившись через Пекос, маленький отряд стал подниматься на Столбовую равнину по дороге, начинавшейся недалеко от Боске-Редондо. Пологий склон быстро привел путников на плоскогорье. Перед ними открылось ровное необозримое пространство, на котором не виднелось ни одного деревца, ни одного кустика, – ничего что могло бы помочь им ориентироваться.

Путешествуя по Льяно-Эстакадо, сиболеро Карлос не нуждался в проводнике. Не было человека, который бы знал плоскогорье лучше, чем он. Повинуясь его приказанию, маленький караван двинулся на юго-восток. Карлос направлялся к берегам Красной реки Луизианы, где, как он слышал, бродили многочисленные стада бизонов. Эта местность была ему совершенно не знакома. Прежде он охотился преимущественно в верховьях техасских рек – Бразоса и Колорадо. Но долины этих рек перешли мало-помалу в нераздельную собственность могущественного племени команчей. Посвящая почти все свое время охоте, индейцы не только истребили большое количество бизонов, но и приучили их бояться человека. На берегах Красной реки дело обстояло совсем иначе. Там велась непрерывная война. Вакои, чероки и другие восточные племена постоянно оспаривали друг у друга право охоты. На этой почве у них часто происходили кровавые столкновения. В общем, они были так заняты взаимными распрями, что большую часть года оставляли бизонов в покое. Давно уже установлено, что в местностях, состоящих на «военном положении», животных больше и они менее пугливы, чем где бы то ни было.

Зная все это, сиболеро Карлос и решился предпринять экспедицию на берега Красной реки, берущей начало на восточных склонах Льяно-Эстакадо, а не в Скалистых горах, как это обозначено на географических картах.

Карлос давно уже охотился за бизонами. Его помощник, метис Антонио, и двое из индейцев тоже были охотниками. Их вооружение состояло из луков и копий, гораздо более пригодных для данного рода охоты, чем огнестрельное оружие. На одной из повозок, впрочем, лежал длинный американский карабин. Карлос, превосходно умевший обращаться с ним, приберегал его для более серьезных противников. Но каким образом попало это оружие в руки мексиканского сиболеро? Не забывайте, что наш герой не был настоящим мексиканцем. Карабин представлял собою фамильную реликвию. Он достался Карлосу в наследство от отца.

Мы не будем останавливаться на подробностях утомительного путешествия молодого сиболеро и его спутников по пустынному плоскогорью. Однажды им пришлось совершить переход в пятьдесят миль без капли воды. Только благодаря опытности и благоразумию Карлоса удалось маленькому каравану достигнуть намеченной цели.

Дав возможность животным напиться вдоволь на последнем водопое, сиболеро двинулся в путь после полудня и начинал подумывать об отдыхе только на рассвете. Первый привал продолжался не больше часа или двух. Карлос нарочно делал его перед восходом солнца, когда трава еще бывала покрыта росой и изнуренные волы, мулы и лошади могли хоть отчасти утолить свою жажду. Второй переход длился обыкновенно до полудня. В самое жаркое время путники отдыхали. Дневной привал бывал гораздо длительнее утреннего. Карлос решался продолжать путешествие только с наступлением вечерней прохлады. К концу следующей ночи ему большей частью удавалось достигнуть очередного водопоя.

Такой системы до сих пор придерживаются путешественники по пустынным степям Чихуахуа[47], Соноры[48] и Северной Мексики.

Прошло много дней, прежде чем отряд сиболеро оставил за собою унылое плоскогорье. Наконец, спустившись вниз по восточному склону, Карлос и его спутники очутились в долине одного из притоков Красной реки. Характер окружающей местности резко изменился. Перед глазами усталых путешественников открылась «волнообразная прерия». Со всех сторон возвышались небольшие пологие холмы, закругленные вершины которых придавали всему пейзажу какую-то своеобразную прелесть. Между этими холмами тянулись зеленые долины, орошаемые светлыми и блестящими потоками. По берегам виднелись небольшие рощицы, состоящие главным образом из вечнозеленых падубов, красивых пеканов, обвешанных продолговатыми и необычайно вкусными орехами, стройных тополей, раскидистых ив и серебристого хлопчатника. По склонам холмов, на почти одинаковом расстоянии друг от друга, росли большие величественные деревья. Глядя на ровные ряды их, можно было подумать, что они посажены рукою человека. Пышные красивые верхушки, тонкие перистые листья и длинные коричневые плоды, свисавшие с веток, свидетельствовали о том, что это знаменитые мецкитовые деревья, или американские акации. Над самой водой склонялись красные шелковицы. Кое-где виднелись дикие чайные деревья, обращающие на себя внимание красивыми лиловыми цветочками. И склоны холмов и долины были покрыты ярким ковром сочной травы. В общем местность производила на редкость отрадное впечатление.