Белый вождь

– Возможно, это бродит медведь, – сказал Карлос. – Он может испугать мулов так, что их потом не догонишь. Лучше выстрелить, и то будет меньше шума.

Подняв карабин, он навел его на подозрительное место и, прицелившись, выстрелил.

Можно было подумать, что этот выстрел вызвал всех демонов ада. Сотня голосов слилась в один крик, сотни конских копыт застучали по земле, и мулов объял тот панический неодолимый страх, который мексиканцы называют estampada. Разорвав привязь, они бешеным галопом понеслись и рассыпались по долине, испуская громкие крики. За ними двигались темные, едва различимые фигуры, это были всадники, которые гнали их, словно стадо. Но те и другие исчезли, прежде нежели Карлос пришел в себя от изумления. В лагере не осталось ни одного мула.

– Убежали! Это разорение! – сказал Карлос глухим голосом. – Да будет проклято коварство индейцев!

Охотник был убежден, что этот грабеж организовали вако, те самые, которые продали ему мулов. Он знал, что подобные случаи нередки в прериях. Действительно, много рассказывают о торговцах, ограбленных таким образом, которые дважды покупали тех же самых животных у индейцев, которые их же и украли.

– Да будет проклято коварство индейцев! – с негодованием повторил Карлос. – Теперь понятна их сговорчивость во время продажи: они это делали, чтобы усыпить мои подозрения и потом ограбить меня, ничем не рискуя, ибо подлые трусы не смели открыто напасть на меня! Проклятье! Я разорен!

В голосе охотника звучали одновременно скорбь и гнев. Конечно, он оказался в ужасном положении. Все счастливые надежды, так его окрылившие, рассеялись в один миг. Выгодное предприятие рухнуло, все, что он имел, погибло, и он только напрасно подвергался опасностям и лишениям долгого путешествия. Ему придется возвращаться домой с пустыми руками и еще более бедным, чем был, потому что его пять вьючных мулов исчезли, как и все остальные. Ему остались одни быки и верный мустанг, привязанные к повозкам. Этого едва хватало, чтобы перевезти необходимые на обратный путь съестные припасы. Он не мог взять с собой нескольких шкур, даже небольшого запаса сушеного мяса.

Все эти мысли пронеслись в его голове, пока он смотрел в ту сторону, куда скрылись хищники. Он и не пытался догонять их. Это было бы не только бесполезно, но и опасно. Конечно, благодаря быстроте своей лошади он легко мог их настигнуть, но сам бы непременно погиб, став жертвой собственной отваги.

– Да будет проклято коварство индейцев! – произнес он в третий раз, потом поднялся, возвратился в лагерь и велел поставить быков теснее и покрепче привязать их к повозкам. Ведь могло прийти в голову какой-нибудь группе дикарей повторить свое нападение. Опасаясь, чтобы их не застали врасплох, охотник и его спутники сочли благоразумным не ложиться спать и всю ночь, до рассвета, провели настороже.

Глава XIV Труп

Печальной была эта ночь для Карлоса. Ограбленный, среди враждебно настроенных индейцев, которые могли возвратиться и убить его, он находился в сотнях миль от своего жилища и даже от ближайшего поселения белых. Ему предстояло перейти через обширную пустыню, но стоило ли переходить ее? Нужно ли ему возвращаться домой, чтобы вести жалкую жизнь и стать предметом всеобщих насмешек?

Он ни на что не мог надеяться – ни на возвращение потерянного, ни на помощь. Он был слишком незначителен в обществе, чтобы правительство приняло в нем участие, и если бы даже, допустим, и снарядили экспедицию для его отмщения, то пустыни Льяно Эстакадо послужили бы испанцам непреодолимым препятствием, даже если бы они и захотели добраться сюда. Да и разве Вискарра и Робладо – это те люди, которые серьезно подумают о его защите? Нет, ему не на кого рассчитывать, а следует примириться с этим и переносить несчастье, не надеясь ни на малейшую компенсацию. Карлос решил на рассвете отправиться в лагерь вако и открыто обвинить их в коварстве. Но поможет ли это? Да и найдет он их? Конечно, после удачного грабежа они перекочевали на другое место, куда-нибудь подальше.

В эти печальные раздумья не раз проникала мысль об отмщении. Вако находились в ссоре с различными племенами, особенно пане были их могущественными и непримиримыми врагами.

«Доля моя печальна, – думал Карлос, – но месть так сладка. Если я отыщу племя пане, и, рассказав, в чем дело, предложу им свой карабин, лук и стрелы!.. Я никогда не имел с ними дел; я их не знаю, но я силен, готов мстить и исполнен отчаяния. Они не откажутся от моей помощи! Что же касается моих людей, то они последуют за мной повсюду, хоть на край света. Хотя это и мирные тагносы, однако они храбро дерутся, если их оскорбят и они захотят отомстить».

– Да, я пойду искать пане!