Бемби

— Теперь ты видишь, Бемби, — продолжал старый вождь, — видишь собственными глазами, что Он вовсе не всемогущ, как утверждают лесные братья. Он такой же, как и все мы. Он знает и страх, и нужду, и страдание, и смерть. Грозный и неустрашимый идет Он против нас, и Он же, бездыханный, лежит на земле… Так почему же трепещут все перед Ним? У Него нет таких сильных ног, как у нас, у Него нет ни крыльев сокола, ни ловкости ласки, ни зубов лисицы, и все же Он стал самым сильным из всех. Ибо Он — великий борец! Мы, олени, никого не убиваем, но мы должны сравняться с Ним в силе и упорстве жизни. Мы должны жить, сколько бы ни насылал Он на нас смерть. Мы должны множить, охранять, длить наш кроткий и упрямый род, должны защищать свою жизнь и жизнь своих близких, помогать друг другу и лесным братьям нашим против Него. Мы должны быть чуткими, бдительными, осторожными, ловкими, находчивыми, неуловимыми, но никогда — трусливыми. Таков великий закон жизни. Понял ли ты меня, дитя мое?..

— Да, — тихо ответил Бемби. — Закон жизни — это борьба.

Старый наклонил седую голову, и взгляд его в последний раз сверкнул былым темным огнем.

— Тогда я покину тебя со спокойной душой…

Медленно побрели они вспять. У высокого ясеня старый вождь остановился.

— Не ходи за мной дальше, Бемби, — сказал он спокойно и властно. — Мои дни сочтены, мне осталось лишь подыскать место, где я встречу свой конец.

— Позволь мне… — дрогнувшим голосом начал Бемби.

Но старый вождь прервал его.

— Нет, — сказал он твердо, — здесь мы расстанемся. Каждый должен в одиночестве встречать свой последний час. Прощай, мой сын… я очень любил тебя.

…Этот летний день родился прямо с рассветом, не было ни утренних сумерек, ни утренней прохлады, ни тихого ветерка. Казалось, солнце поторопилось с восходом; едва погасли ночные светила, оно разожгло свой гигантский костер, жарким пламенем охвативший все небо.

Туман, устилавший поляну, запутавшийся в ветвях кустарников, испарился в единый миг, земля лежала сухая, пыля из трещин золотистым прахом. Но в лесу по раннему часу еще царила тишина. Лишь слышался хохоток дятла да неумолчно ворковали неутомимые в нежности голуби.

Бемби стоял на маленькой укрытой лужайке, выкроившей себе местечко в непроходимой, глухой чаще. Над его головой в луче солнца плясал и кружился комариный рой.

Тихое жужжание донеслось из листвы орешника, приблизилось, и рядом с Бемби пролетел большой майский жук. Пронизав комариный рой, он поднимался все выше и выше к маковкам деревьев, где он привык отсыпаться до самого вечера. Его роговицы остренько торчали, его крылышки звенели. Раздавшийся комариный рой вновь сомкнулся за ним.

Но еще некоторое время в перехвате солнечного луча сверкало его золотисто-коричневое тельце, опутанное стеклянным сверком крылышек.

Проводив взглядом майского жука, Бемби двинулся дальше.

— Вы знаете, кто это? — взволнованно гудели комары, роясь почти над самой его короной.

— Это старый вождь, — говорили одни. А другие добавляли:

— Все его родичи давно умерли, а он все живет и живет.

— Сколько же ему лет? — полюбопытствовал крошечный комарик.

— Это трудно сказать, — ответил взрослый комар. — Олени живут долго, чуть не целый век. Возможно, они тридцать, сорок раз видят солнце… Наша жизнь тоже длится немало, но мы видим день лишь однажды или дважды.

— А старый вождь? — спросил комарик.

— Он пережил всех своих. Вероятно, он стар, как мир… Он столько видел, столько испытал, что это невозможно представить себе.

"Комариные песни, — подумал Бемби, — комариные сказки".

Нежный, боязливый клич достиг его уха.

Бемби прислушался и пошел напролом сквозь густую заросль, совсем тихо, совсем беззвучно, — это давно уже стало его привычкой.

Снова прозвучал зов, настойчивый, жалостный, в два голоса, и эти голоса напомнили Бемби его былой, детский голос.

— Мама!.. Мама!..

На прогалинке, тесно прижавшись друг к дружке, стояли два малыша в красных шубках, брат и сестра, покинутые и унылые.

— Мама!.. Мама!..

Еще не замер их горестный крик, когда перед ними предстал Бемби.

Робко уставились малыши на пришельца.

— У матери нет сейчас времени для вас, — строго сказал Бемби. — Он заглянул в глаза маленькому: — Ты что же, не можешь быть один? Стыдись!

Малыш и его сестренка испуганно молчали. Бемби повернулся и исчез в заросли орешника. "Малыш нравится мне, — думал он с нежностью, бесшумно скользя сквозь рослые травы, кустарник и бурелом. — Мы еще встретимся с ним, когда он подрастет… И маленькая тоже очень мила. Она похожа на Фалину, когда та была девочкой…"

Он шел все дальше и дальше, пока сумеречная глубина леса не поглотила его.