Читаем Бен-Гур полностью

— Вот уже почти восемь лет с тех пор, как Валерий Гратус назначил меня надзирателем за узниками Крепости, — медленно начал Гесий. — Я помню утро, когда вступал в должность. За день до этого было возмущение и бой на улицах. Мы убили много евреев и сами понесли потери. Говорят, все началось с покушения на Гратуса, выбитого из седла брошенным с крыши куском черепицы. Я нашел его сидящим там, где сидишь сейчас ты, трибун, с головой обвитой бинтами. Он сказал о моем назначении и дал эти ключи, пронумерованные в соответствии с камерами, сказав, что они — знак моей должности, с которым я не должен расставаться. На столе лежал свиток пергамента. Подозвав меня, он развернул и показал схемы расположения камер. Всего схем было три. «Эта, — говорил он, — показывает устройство верхнего этажа; здесь — второй, а на этой — нижний. Вверяю их тебе». Я принял пергаменты из его рук, и он продолжал: «Теперь у тебя и ключи, и схемы; немедленно иди и ознакомься со всем устройством. Если потребуются какие-либо изменения для сохранности узников, производи их по своему усмотрению, ибо твоим единственным начальником являюсь я».

Я отдал честь и пошел к выходу, но он подозвал снова. «Да, — сказал он, — я забыл. Дай схему нижнего яруса». Я подал, и он развернул ее на столе. «Вот, Гесий, — сказал он, — видишь эту камеру? — он положил палец на номер V. — Там содержатся трое — отчаянные типы, неким способом проникшие в государственную тайну и пострадавшие за свою любознательность, которая — он сурово посмотрел на меня, — в таких случаях хуже, чем преступление. Все трое ослеплены, лишены языков и помещены туда пожизненно. Они не должны получать ничего, кроме еды и питья через отверстие с заслонкой, которое ты найдешь в стене камеры. Слышишь, Гесий?» Я ответил. «Хорошо, — продолжал он, — и еще одна вещь, о которой ты не должен забывать, либо… — он посмотрел на меня угрожающе. — Дверь этой камеры — камеры номер V на нижнем ярусе — этой, Гесий, — он снова указывал пальцем на камеру, желая вбить ее в мою память, — никогда не откроется ни для какой цели; ни выпуская, ни впуская кого бы то ни было, включая тебя». «А если они умрут?» — спросил я. «Если они умрут, — сказал он, — камера будет их могилой. Они помещены туда для смерти и забвения. Камера прокаженная. Ты понял?» С этим он отпустил меня.

Гесий остановился и достал из-за пазухи туники три пергамента, пожелтевшие от времени и частого использования; выбрав один, расстелил его перед трибуном, сказав:

— Это нижний ярус.

Все устремили взгляды на

СХЕМУ

— Вот, трибун, что я получил от Гратуса. Видишь, здесь камера номер V, — сказал Гесий.

— Вижу, — ответил трибун, — продолжай. Он сказал, что камера прокаженная.

— Я хотел бы задать вопрос, — сдержанно сказал надзиратель.

Трибун позволил.

— Не имел ли я права в описанных обстоятельствах считать схему подлинной?

— А как еще ты мог считать?

— Но схема неверна.

Начальник удивленно поднял глаза.

— Схема неверна, — повторил надзиратель. — Она показы вает только пять камер на этаже, а на самом деле их шесть.

— Ты говоришь, шесть?

— Я покажу тебе, как выглядит этаж на самом деле… или насколько я знаю теперь.

Гессий нарисовал на своей табличке следующую диаграмму и подал ее трибуну:

— Молодец, — сказал трибун, изучая рисунок и думая, что рассказ закончен. — Я прикажу исправить схему или, лучше, сделать новую. Придешь за ней утром.

Сказав это, он встал. — Но выслушай меня до конца, трибун.

— Завтра, Гесий, завтра.

— То, что я должен сказать, не терпит отлагательств.

Трибун сел. — Я постараюсь не задерживать тебя, — говорил смущенный смотритель, — но позволь задать еще один вопрос. Не имел ли я права поверить Гратусу в том, что сказал он мне об узниках камеры номер V?

— Да. Твоим долгом было считать, что в камере три узника — государственных преступника — слепых и лишенных языков.

— Так вот, — сказал надзиратель, — это тоже не соответствовало истине.

— Не может быть! — к трибуну вернулся интерес.

— Слушай и суди сам, о трибун. Выполняя распоряжение, я обошел все камеры, начиная с первого яруса и кончая нижним. Приказ не открывать дверь камеры номер V выполнялся — все эти восемь лет еда и питье подавались через отверстие в стене. Вчера я подошел к двери, желая увидеть, наконец, несчастных, которые, против ожидания, прожили так долго. Замок не поддавался. Мы слегка нажали и дверь упала, сорвавшись с проржавевших петель. Войдя, я обнаружил только одного человека, старого, слепого, безъязыкого и голого. Свалявшиеся волосы свисали до пояса. Кожа походила на пергамент. Он протягивал к нам руки с ногтями, длинными и загнутыми, как птичьи когти. Я спросил, где его товарищи. Он отрицательно замотал головой. Мы обыскали всю камеру. Пол и стены были сухими. Если сюда заперли троих, и двое умерли, то должны были остаться хотя бы кости.

— Следовательно, ты полагаешь…

— Я полагаю, о трибун, что все эти восемь лет в камере был только один заключенный.

Начальник бросил на надзирателя пронзительный взгляд и сказал:

— Осторожнее, ты обвиняешь Валерия больше, чем во лжи.

Гесий кивнул, но сказал:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира
Александр Македонский: Сын сновидения. Пески Амона. Пределы мира

Идея покорения мира стара, как и сам мир. К счастью, никто не сумел осуществить ее, но один из великих завоевателей был близок к ее воплощению. Возможно, даже ближе, чем другие, пришедшие после него. История сохранила для нас его черты, запечатленные древнегреческим скульптором Лисиппом, и письменные свидетельства его подвигов. Можем ли мы прикоснуться к далекому прошлому и представить, каким на самом деле был Александр, молодой царь маленькой Македонии, который в IV веке до нашей эры задумал объединить народы земли под своей властью?Среди лучших жизнеописаний великого полководца со времен Плутарха можно назвать трилогию Валерио Массимо Манфреди (р. 1943), известного итальянского историка, археолога, писателя, сценариста и журналиста, участника знаменитой экспедиции «Анабасис». Его романы об Александре Македонском переведены на 36 языков и изданы в 55 странах. Автор художественных произведений на историческую тему, Манфреди удостоен таких престижных наград, как премия «Человек года» Американского биографического института, премия Хемингуэя и премия Банкареллы.

Валерио Массимо Манфреди

Исторические приключения
Серебряный орел
Серебряный орел

I век до нашей эры. Потерпев поражение в схватке с безжалостным врагом на краю известного мира, выжившие легионеры оказываются в плену у парфян. Брошенные Римом на произвол судьбы, эти люди – Забытый легион. Среди них трое друзей: галл Бренн, этрусский прорицатель Тарквиний и Ромул, беглый раб и внебрачный сын римского патриция. Объединенные ненавистью к Риму и мечтой о Свободе, они противостоят диким племенам, которые их окружают, а также куда более коварным врагам в рядах самого легиона… Тем временем Фабиола, сестра-близнец Ромула, храня надежду, что ее брат жив, вынуждена бороться во имя собственного спасения. Освобожденная могущественным любовником, но окруженная врагами со всех сторон, она отправляется в Галлию, где ее покровитель противостоит свирепым местным воинам. Но более сердечной привязанности ею движет жажда мести: лишь он, правая рука Цезаря, в силах помочь ей осуществить коварный замысел…

Бен Кейн

Исторические приключения
Восемь
Восемь

В стенах старинного монастыря на юге Франции сокрыто древнее знание. Сила, таящаяся в нем, выходит за пределы законов природы и понимания человека. Оно зашифровано в старинных шахматных фигурах, и за обладание ими начинается кровавая борьба между зловещими деятелями эпохи Великого террора.Через двести лет после этого специалист по компьютерам Кэтрин Велис получает от таинственной гадалки предупреждение об угрожающей ей опасности и зашифрованное предсказание судьбы. Вскоре Кэтрин оказывается на шахматном турнире, и вокруг нее начинает происходить что-то непонятное: гибнут люди, в саму Кэтрин стреляют, ее преследует загадочный человек в белом. Постепенно она начинает понимать, что ведется какая-то большая игра и ей в этой игре отведена роль пешки…Мировой бестселлер Кэтрин Нэвилл впервые выходит на русском языке.Мощнее, увлекательнее, загадочнее «Кода да Винчи».

Кэтрин Нэвилл

Приключения / Исторические приключения