Бенджамин Дизраэли, или История одной невероятной карьеры

Одновременно он рекомендовал молодому человеку действовать осторожно. Лишь тогда благодаря своим способностям и предприимчивости он сможет чего-либо добиться в политике. Но «что-либо» Дизраэли явно не устраивало. Говоря о намерении стать премьер-министром Англии, он отнюдь не шутил. Ему нужна была власть, и власть самая большая, как бы нереально, несерьезно и, возможно, даже смешно ни выглядела тогда такая претензия. Мнение лорда Мельбурна не произвело должного впечатления и не поколебало решимости Дизраэли добиваться своей цели.

Он об этом неоднократно заявлял публично. Осталось свидетельство современника, относящееся к тому же, 1834 г. Однажды во время горячего спора по какому-то политическому вопросу Дизраэли в крайнем возбуждении заявил своим собеседникам:

— Когда я буду премьер-министром, я сделаю то-то и то-то.

Эта декларация была встречена дружным смехом. Дизраэли, возбужденно шагавший по комнате, подошел к камину, ударил что было силы по каминной доске и крикнул:

— Смейтесь сколько угодно, но я все равно стану премьер-министром!

Рассказ об этом случае долго переходил из уст в уста.

Шли годы. Дизраэли действовал очень активно на политической арене, и лорд Мельбурн незадолго до своей кончины в 1848 г. сказал:

— Ей-богу, этот парень все-таки добьется своего.

Кто же такой Бенджамин Дизраэли и какова была его поистине фантастическая карьера?

ПРОИСХОЖДЕНИЕ — ТРУДНЕЙШЕЕ ПРЕПЯТСТВИЕ

Бенджамин Дизраэли родился 21 декабря 1804 г. в Лондоне в богатой буржуазной семье довольно известного литератора Д’Израэли, предки и родственники которого на протяжении многих десятилетий занимались финансовыми операциями и обладали крупными состояниями.

Недостатка в материалах о предках Дизраэли нет. Вопрос тщательно исследован рядом историков, и, как это часто бывает, усиленный интерес к проблеме порождает обилие версий. Автор ряда томов официальной биографии Дизраэли, насытивший свое исследование огромной массой документального материала, Уильям Монипенни начинает главу о предках своего героя несколько странным на первый взгляд утверждением: «То, что прославленный человек думает о своих дальних предках и их происхождении, часто более важно, чем сухая, буквальная правда». Далее автор приводит обширный текст, написанный самим Дизраэли, предваряющий вышедший в свет в 1849 г. сборник трудов его отца.

Версия происхождения Дизраэли, изложенная им самим, была принята рядом авторов, в том числе, например, и Дж. Фродом, опубликовавшим в 1890 г. биографию Дизраэли тиражом всего в 250 экземпляров, причем каждый экземпляр имел индивидуальный номер. По мере того как шло время и, по выражению англичан, «оседала пыль», дотошные авторы проверили факты и не согласились с рядом утверждений Дизраэли, касавшихся его предков. Монипенни назвал версию Дизраэли «генеалогической легендой». Это мнение разделяет и автор наиболее фундаментальной из научных биографий нашего героя Роберт Блэйк.

Рассказ Дизраэли преследует цель доказать, что его предки были аристократами высокого ранга. К концу XVII в. в Лондоне образовалась колония евреев — выходцев в основном из Испании и Португалии. Это были не только в значительной части богатые люди, сумевшие вопреки превратностям судьбы сохранить свои деньги, но и знатные вельможи. Многие из них, жившие в Испании и Португалии в период владычества там мавров, породнились с местной знатью, получили дворянские титулы и в Англии держались с соответствующим высокомерием. В их числе историки называют семьи Вилла-Реаль, Медина, Лара и ряд других.

Легенда о принадлежности к подобному семейству нужна была Дизраэли для того, чтобы ощущать себя аристократом с древнейшими корнями, равным по происхождению самым родовитым фамилиям Англии. Здесь и объяснение приведенной выше фразы Монипенни. Дизраэли чувствовал себя таким, хотел быть таким, какими он рисовал своих предков.

Но «сухая правда», какой она предстала перед исследователями, состоит в том, что его предки переселились в Италию не из Испании или Португалии, а из Леванта. И никаких следов аристократизма у этих левантийцев не установлено.

Дизраэли утверждал, что во время изгнания евреев из Испании в 1492 г. его предки направились в Венецию и на протяжении двух столетий процветали как купцы в этой торговой республике «под охраной льва Святого Марка». Лев и до сих пор стоит на краю площади Святого Марка, но тщательные изыскания историков показали, что имя Дизраэли «незнакомо венецианским архивам». Более того, было установлено, что дед Дизраэли прибыл в Англию не из Венеции, а из Ченто, близ Феррары, которая находилась во владениях папы римского. Все это Дизраэли мог бы легко установить из сохранившихся бумаг своей семьи. Венецианская версия, замечает Блэйк, «была порождена воображением Дизраэли». Вероятно, ему импонировала связь с венецианской аристократией, на которую он неоднократно ссылался впоследствии.