Бенджамин Франклин. Биография

Свободомыслие Франклина лишило спокойствия его семью. Когда его родители написали о своих опасениях касаемо его «ложных представлений», Франклин ответил им письмом, в котором детально излагался религиозный подход, основанный на толерантности и практицизме, который и будет сопутствовать ему в жизни. Он писал, что со стороны любого человека глупо настаивать, что «все принципы, которых он придерживается, правдивы, а те, которые он отрицает, — ложны». То же можно было сказать о системах взглядов, присущих разным религиям. Их, говорил молодой прагматик, нужно оценивать по степени полезности: «Я думаю, нужно судить по их влиянию и последствиям; и если человек не имеет никаких воззрений, уменьшающих его добродетель или порочащих его, можно заключить, что среди них нет опасных. Надеюсь, что именно так обстоят дела со мной». Ему не было дела до богословских разграничений, которые так беспокоили его мать. «Я думаю, живая вера всегда страдала, если догма признавалась выше добродетели. Библия гласит, что в последний день нас будут судить не по тому, что мы думали, а по тому, что мы

делали… по деяниям, совершенным ради ближнего. Так написано в двадцать шестой главе Евангелия от Матфея». Его родители, более сведущие в тексте Библии, должно быть, поймали его на том, что имелась в виду двадцать пятая глава. Однако в итоге они перестали тревожиться о его еретических наклонностях[106]

.

Проект морального усовершенствования

Представление о Франклине среди как его поклонников, так и недоброжелателей во многом основывалось на восприятии включенного в автобиографию известного проекта, который он назвал «моральным усовершенствованием». Этот довольно странный порыв — последовательное упражнение в ряде добродетелей — кажется сейчас таким искренним и оригинальным, что невозможно не восхищаться им или не высмеивать его. Как позже с улыбкой заметил романист Д. Г. Лоуренс, «он создал список добродетелей, которые сам же дрессировал, будто серую верховую лошадь на ипподроме».

Важно взять на заметку насмешку и самоиронию в его шутливых воспоминаниях, написанных, когда ему исполнилось семьдесят девять лет. С некоторой насмешкой он назвал их «описанием смелого и трудноисполнимого проекта достижения морального совершенства». Повествованию присущ оттенок иронии-над-младшим-собой, который прочитывается в коротких забавных историях, которые он написал во Франции в то самое время, когда работал над этой частью автобиографии. Следует также заметить, что в молодости он стремился выполнить свою программу по моральному совершенствованию с подкупающей искренностью, и, кажется, даже став пожилым, по-прежнему гордился ее ценностью.

Франклин начал свои поиски приблизительно на том этапе, когда прекратил наносить бесполезные визиты на пресвитерианские мессы и начал формулировать собственные религиозные убеждения. Это предприятие носило свойственный ему практический характер. Здесь не содержалось никакого абстрактного философствования или отсылок к религиозным доктринам. Как Франклин позже с гордостью отметил, он не только убеждал людей становиться добродетельным: это было настоящее практическое руководство, подсказывающее, как достичь этой цели. Вначале он сочинил список из двенадцати добродетелей, которые он считал необходимыми, затем к каждой добавил краткое определение: