Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

- Да, как на Бродвее! - оживился Квикли, - Я с детства мечтал быть артистом. Какова же будет моя роль?

- О, самая простая...

- Нет, я хочу большую роль, с монологами и душевными драмами. Мне бы подошло амплуа героя-любовника... Молилась ли ты на ночь, Дездемона?

- Прекратите! - повысил голос Стадлер. - Мы говорим о серьезных вещах.

- Простите, - потупился Квикли. - Что я буду должен делать?

- Сущие пустяки. Вы должны будете сообщить на землю о том, что предпринята вооруженная попытка угона самолете.

Командир в панике схватился за кобуру.

- Успокойтесь, - потребовал советолог. - Это же всего лишь инсценировка.

- Ах, да. А кто же будет играть роль террориста?

- Это мы предоставим товарищу Хохлову.

- Но ведь он уже играет роль агента КГБ. Пускай террористом будет один из стюардов.

- О, Господи! - Стадлер отер лоб одним из платков Холтофа. - Слушайте меня внимательно и извольте не открывать рта, пока я не кончу!

- Вы собираетесь кончать?

Стадлер ощутил сильнейшее желание врезать Квикли по морде, но сдержался.

- Вы можете помолчать пять минут?

- О, да, конечно!

- Хорошо, - советолог выпустил пар. - Значит так: вы связываетесь с землей, сообщаете, что была предпринята попытка вооруженного угона самолета, ну, скажем, в Анголу.

- Нет, лучше - в Мозамбик. Там такая природа...

- Молчать!!! - заорал Стадлер. Квикли прикусил губу.

- Далее: вы говорите, что обезвредили террориста собственными силами. Я же от имени этого Холтофа пишу записку с требованием немедленно изменить курс и передаю ее вам, она будет служить вещественным доказательством.

- Можно вопрос? - попросил Квикли.

- Валяйте.

- Как же я сообщу, что была попытка вооруженного угона самолета, если у этого Холтофа не нашли никакого оружия?

- У него найдут вот этот пистолет. - Стадлер показал на кобуру Квикли.

- Но этоже мое оружие! - чуть не заплакал командир.

- Ваше, ваше, - успокоил его Стадлер. - Вы просто скажете, что его у вас украли.

- Меня за это не накажут?

- Нет, я позабочусь о вас.

- Ну, ладно, - согласился Квикли. - И все же я не очень понимаю, зачем все это...

- Я сейчас поясню. В Москве Холтофа оставлять нельзя, так?

- Наверное, - пожал плечами командир.

- А если мы объявим, что он воздушный пират...

- Кто?!

- Террорист. То тогда по закону, раз он совершил преступление в американском самолете, то есть на территории США, его отправят обратно в Америку для того, чтобы судить. За этим я поручаю проследить вам.

- Как? Вы разве не полетите с нами обратно?

- Нет, к сожалению, мне еще придется уладить кое-какие дела в Москве. Но буду рад еще раз встретиться с вами.

- Правда? - глаза Квикли загорелись. - Можете записать мой домашний телефон. Я живу в самом центре Вашингтона...

- Я думаю, не стоит, - поморщился Стадлер. - Если что, я найду вас в талефонной книге.

В дверь просунулась голова стюарда:

- Он начинает приходить в себя...

- Кто? - спросил Квикли.

- Хрен в пальто! - пробормотал Стадлер и поспешил в салон.

- Да! - на пороге он обернулся. - И скажите экипажу, чтобы держали язык за зубами.

- Да они скорее умрут... - начал божиться командир, но Стадлер дальше слушать не стал.

Два стюарда стояли у кресла связанного Холтофа, готовые броситься на него в любую секунду. Сам связанный, дергая головой, смотрел вперед безумными глазами и мычал. Стадлер склонился над ним:

- Не желаете еще коньячку, Холтоф?

Тот перевел взгляд на Стадлера, лицо его исказилось от ужаса, и он снова потерял сознание.

А советолог несколько раз задумчиво прошелся из конца в конец салона, пытаясь угадать, в ком именно из пассажиров Холтоф углядел русского разведчика, но так ничего и не решив, вернулся на свое место. Переживания сегодняшнего дня дали о себе знать - Стадлер быстро забылся глубоким сном.

А в грузовом отсеке самолета, в контейнере с гуманитарной помощью, тяхело дыша, лежал бледный, мокрый от пота Евлампий. Бедняга очень плохо переносил самолет.

ГЛАВА 6

Москва. Лубянка. Комитет государственной безопастности. Кабинет поолковника Семинарда. 25 октября. 17-30 по московскому времени.

В кабинете, кроме его хозяина, резидент Евлампий (он же полковник КГБ Бабель) и машинистка - стареющая блондинка с очками на крупном носу.

- Адольф Петроович, - доброжелательно улыбаясь, проговорил Семинард. - Я вам в пятый раз объясняю, что никакого Хохлова у нас в аппарате нет. Ровно как и никакого Карла-Хайнца Холтофа. Посудите сами: какой нам резон забрасывать человека в Америку под немецкой фамилией?

Полковник Бабель опустил голову.

- Но я же собственными ушами слышал. - сказал он.

- Дорогой Адольф Петрович, - еще шире улыбнулся Семинард. - В том состоянии, что мы извлекли вас в аэропорту из контейнера, вам могло послышаться все, что угодно.

- Ну а этот Козберг? - с надеждой в голосе спросил Баель. - Что вы про него узнали?

- Ничего, - развел руками Семинард. - Ровным счетом ничего. Мы проверяли на таможенном контроле: ни Козберги, ни Озберги, ни даже Озборны досмотр там не проходили.

- Но ведь Мартин Квикли действительно командир экипажа того самолета? - задал вопрос Бабель.

- Да, это так. - согласился Семинард.