Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

- Как мне добраться до "Астории"? - спросил Стадлер.

- А у нас вам что, не нравится? - обиделся официант.

- Я спрашиваю, как мне добраться до "Астории"? - ледяным голосом повторил советолог.

Халдей поджал губы:

- Лучше всего - на такси.

Стадлер плюнул в бифштекс и вышел.

Через 20 минут он был у входа в "Асторию". Там его грудью встретил бородатый швейцар в ливрее:

- Куда прешь? Вишь, табличка: "Спецобслуживание"!

- Мне нужен Джим Хэрис, - сказал советолог.

Лицо швейцара потеплело.

- Джину не держим, - сообщил он. - Хэрис с полчаса как вышел.

- Куда вышел?

- Весь вышел, - кончился. Есть портвейн по пять рублей за бутылку, плюс первая категория, плюс риск, итого десять. Будите брать?

Советолог достал десятидолларовую бумажку.

- Маловато будет, - покосился на банкноту швейцар. - девольвация.

Стадлер сунул деньги в карман.

- Мне нужен Джим Хэрис, - сказал он , чеканя каждое слово. - Консул Джим Хэрис, он на банкете у второго посла.

- Ах вот оно что, - разочарованно протянул швейцар. - Второй этаж, налево. - И потерял к Стадлеру всякий интерес.

Тот вошел внутрь. Где-то рядом играл ансамбль: " Ю ин ве ами нау".

"Хорошее произношение" - усмехнулся Стадлер и поднялся на второй этаж.

Банкет был в самом разгаре. Во главе большого стола сидел второй посол без пиджака, галстука и запонок, лицо его было красным. Разместившийся рядом с ним Джим Хэрис что-то горячо нашептывал послу на ухо. Помимо них в зале было полно народу - атташе и референты, секретарши и машинистки - все уже изрядно косые.

- Филипп! - Заорал Хэрис, увидев советолога. - Какими судьбами?! Скотт! - обратился он к первому послу. - Это мой друг, Филипп Розенблюм, он только что из Америки.

- Земляк! - обрадовался посол. - Земеля! Штрафную новому гостю!

Стадлеру налили большой фужер "Столичной".

- Я вообще-то по делу, - отодвинул водку советолог. - Мне необходимо поговорить с господином консулом, я на работе.

- Мы что ли на отдыхе? - обиделся посол. - У нас официальное мероприятие. Садись, сейчас тресним и все обсудим.

- Не выпьешь, - я с тобой разговаривать не стану! - пригрозил Хэрис.

Стадлер выпил.

- Вот и молодец! - похвалил посол. - теперь давай, рассказывай, как там Штаты?

- Процветают, - Стадлер закусил жареным хлебцем.

- Это хорошо...

- Слушай, Джим, - советолог потащил Хэриса из-за стола, - Ты в порядке?

- В смысле?..

- В смысле соображать?

- О в этом полный порядок, сейчас "сообразим". Эй, гарсон, еще водки!

- Я не о том. Давай спустимся вниз на улицу, - разговор есть.

- А они тем временем все выпьют? - консул окинул взглядом стол. Нет, так не пойдет.

- Слушай! - разозлился Стадлер. - Ты хочешь нарваться на нерпиятности? Вспомни, ради чего я здесь.

- Нет, - сказал Стадлер. - Пей один.

- Да за кого ты меня принимаешь? - набычился консул. - Я один водку не пью. Ну давай по половинке...

- По половинке можно.

Они выпили, закусили одним огурцом на двоих.

- Скотт, - бросил послу Хэрис. - Я тут выйду на минутку с товарищем побеседовать.

- С каким товарищем?

- С Филом, я же вас знакомил.

- Да не знакомил ты меня ни с каким Филом!

- Разве? - озадачился Хэрис. - Должно быть я перепутал. Это Филипп Розенблюм. Знаешь, кто он?

- Кто? - посол тупо смотрел на Стадлера.

- Он - шпион!

Советолога пробил холодный пот.

- Господин консул шутит, - попытался улыбнуться он.

- За шпионов!!! - заорал консул, поднимая бокал.

- За ЦРУ!!! - подхватил Хэрис.

Стадлер почувствовал, что теряет контроль над собой. Хэриса и вовсе стало клонить ко сну.

- Джим! - стал трясти его Стадлер. - Джим, ты что, совсем охренел?! Закрой пока не поздно свой поганый рот! Мне позарез нужен этот Стерлингов.

- Нужен - достанем, - пообещал консул.

- Джим, вспомни хорошенько, кого ты просил достать для меня пистолет?

- Что за пистолет? - Хэрис смотрел мутными глазами.

- Я тебя просил достать мне оружие. Кому ты об этом говорил?

Не помню, - консул икнул. - По-моему, никому.

- Вот как? - Для Стадлера это было новостью и он выпил водки.

Вдруг откуда ни возьмись, появились гармонист, два балалаечника и грянули плясовую. Беседа стала напоминать телефонный разговор между Бердичевым и Владивостоком.

- Джим! - орал Стадлер. - Мне нужно, чтобы ты все разузнал о Максиме...

- О каком Максиме? О Перепелице?

- Его фамилия Перепелица?

- Чья фамилия?

- Максима!

- Какого Максима?

- Перепелицы!

- Какого Перепелицы?...

... Дальше Стадлер помнил плохо. Пили водку, потом коньяк, потом коньяк и водку вместе, потом он танцевал в присядку с какой-то рябой секретаршей и занимался армреслингом с ее начальником. Последнее, за что зацепилась его память, - большая многорожковая люстра под потолком, на которой, как на вешалке, весели в перемежку разные части женского гардероба.

Дальше - темнота...

ГЛАВА 12

Моква. Арбат. 29 октября. 17-20 по московскому времени.

Конец рабочего дня. Толпы людей - художники, музыканты и просто зеваки. Среди них - капитан гссбезопастности Козлов. Прорезиненный плащ застегнут на все пуговицы, лицо - сосредоточенное.