Бенефис двойников, или Хроника неудавшейся провокации

- Айвар хочет сказать, что баня готова, - пояснил Стерлингов. - Но малыш опять переусердствовал в выразительных средствах. Пойдемте, Филипп, пар костей не ломит.

Через полтора часа оба, распаренныне и разомлевшие, сидели на террасе и пили чай с заварными пирожными. Послышался шум подъехавшей машины. Стадлер посмотрел в окно: из серебристого "Мерседеса" вылез Лупиьш и, распахнув заднюю дверь, выпустил небольшого роста человечка с кейсом в руке.

- А вот и наш друг, - сообщил Стелингов. - Быстро, однако.

Внизу заскрипела дверь, раздались шаги по лестнице и человек с кейсом показался в дверном проеме.

- Ефим Львович Кепарасик, - представил вошедшего Стерлингов. - Прошу любить и жаловать.

- А это, - указал он на Стадлера, - мой американский друг, мистер Розенблюм.

У Кепарасика оказалось очень подвижное живое лицо и костлявая рука. Пока он с усердием тряс ладонь советолога, лицо его поочердно озарялось изумлением, благоговением и восторгом.

- Вы к нам по делу , или как? - спросил Кепарасик, стараясь заглянуть Стадлеру в глаза.

- Или как, - ответил тот, растирая ладонь.

- Мистер Розенблюм - врач, - выручил его Стерлингов. - Он изучает влияние различных препаратов на организм. И я подумал, что вы, Фима, сможете быть полезны ему.

- О Боже, о чем разговор! - вскричал Кепарасик, и лицо его стало воплощением полного счастья. - Всем, чем могу, мистер Розенблюм, всем, чем могу!

- Ефим Львович тоже в какм-то смысле доктор, - сказал советологу Стерлингов. - Но это его хобби. В основном же он - химик, причем, смею заметить, химик гениальный.

- Ох, зачем же вы мне так льстите, - потупил взор Кепрасик. - Я лишь один из многих...

- Пусть нас рассудят потомки, - философски заметил Стерлингов. - А вы , Филипп, не стесняйтес, попросите доктора продемонстрировать свое богатство.

- Э-э-э... Ефим... Э-э-э... - начал Стадлер.

- Док! - бросился ему на выручку Кепарасик. - Зовите меня просто док!

- Хорошо, док, - пробормотал Стадлер.

Кепарасик положил свой кейс на стол, щелкнул замками. Взору советолога открылось неимоверное число рзноцветных ампул, с маниакальной педантичностью разложенных каждая по своему кармашку. Кепарасик, горделиво выпятив грудь, стоял, ожидая реакции. Стадлер молчал.

- Превосходно, превосходно! - восхитился Стерлингов. - Доктор Розенблюм просто слегка озадачен, что перед ним ампулы, он привык иметь дело с таблетками, так ведь, Филипп?

Советолог неуверенно кивнул.

- Ему нужны кое-какие комментарии, - продолжил Стерлингов. - Западная система образования способна дать лишь весьма поверхностные знания. Вместо того, чтобы содрать с них побольше денег.

- Да-да, конечно, - посочувствовал Кепарасик, и на лице его собрались тысячи морщинок. - Я сейчас все объясню. Эти штучки предназначены для внутренних инъекций и содержат психотропные вещества. С их помощью можно лишить человека возможности управлять собой, превратить его в сомнамбулу. Вот это, к примеру, - он указал на красные ампулы, - метапроптизол, или так назыаемое "лекарство против страха", это - "сыворотка правды", с ее помощью у человека развязывается язык, это - "эликсир отчаяния", это - "вакцина памяти"...

Стадлер смотрел в кейс как баран.

- Замечательно, просто великолепно! - подал голос Стерлингов. - Мистер Розенблюм выразил желание купить у вас всю эту коллекцию вместе с кейсом и инструкцией по эксплуотации.

Кепарасик со Стадлером одинаково изумленно уставились на него:

- Купить?!

- Да, купить. Не знаю, чему вы оба так удивлены. Сколько вы дадите за это деноег, Филипп?

Стадлер стал переминаться с ноги на ногу.

- Не мелочитесь, мой друг, - подзадорил его Стерлиногов. - Овчинка стоит свеч.

- Шестьдесят пять рублей, - выцедил наконец советолог.

- Мистер Розенблюм предлагает вам четыре тысячи пятьсот долларов, сообщил Стерлингов Кепарасику.

- О, Боже! - советолог упал в кресло.

Кепарасик тоже зашатался , но остался стоять, упершись ногами в стол.

- Мне остается только поздравить вас с удачно свершившейся сделкой, господа-товарищи, - заключил Стерлингов. - Деньги, Фима, получите сегодня же.

Терраса поплыла перед глазами Стадлера и он лишился чувств.

- Это от счастья, - пояснил Стерлингов. - Сделайте ему укольчик, и можете ехать в банк, Фима.

Сзади раздался грохот. Стерлингов обрнулся: доктор Кепарасик лежал на полу, неестественно вывернув ноги.

- Боже, какие мы нежные, - усмехнулся Стерлингов и, приоткрыв дверь, крикнул: - Айвар, детка, где у нас нашатырь?

ГЛАВА 14

Москва. Проспект Вернадского, д.54. 4-х комнатная квартира на третьем этаже. Первый день ноября. Полпервого ночи.

В гостинной, за журнальным столиком - генерал-майор Скойбеда. На нем выношенное на коленях трико и шлепанцы без пяток. Жена и дети давно спят, Скойбеда подклеивает листья ясеня в гербарий.

В дверь позвонили.

- Кого еще черти по ночам носят? - буркнул Скойбеда и пошел в прихожую.

- Кто это? - спросил он, приложившись ухом к замочной скважине.

- Валерий Михайлович, это Семинард, - послышалось из-за двери. - Открой, дело есть.

- Ты шо, Жорка, спятил? Полпервого пробило, - Скойбеда открыл.