Бенкендорф

Женитьба оказалась важным рубежом в жизни Бенкендорфа. Она не только перевернула его личный жизненный уклад, но и повлияла на его дальнейшую военную карьеру и государственную деятельность. Именно после обзаведения семьёй расширяется круг знакомств Бенкендорфа: он посещает обе столицы и, что особенно важно, сближается с великим князем Николаем Павловичем. Будущий император достиг в том году «совершенного совершеннолетия»: ему исполнился 21 год, и он вступил в брак с прусской принцессой Шарлоттой (после принятия православия — Александрой Фёдоровной).

Осенью 1817 года Бенкендорфа можно было видеть то на обеде у великого князя, то у него же на вечере. Среди гостей — Милорадович, Чернышёв, Жуковский, Трубецкой с женой; государыня Елизавета Алексеевна лично разыгрывает лотерею⁸⁶. В дальнейшем император Николай I очень ценил тот факт, что его сближение с Бенкендорфом началось задолго до того, как Александр решил сделать его наследником престола.

На период 1816–1818 годов приходится последний всплеск масонских увлечений Бенкендорфа. В это время его имя ещё встречается в документах ложи «Соединённых друзей»⁸⁷, однако никакой особой роли он там не играет. Видимо, приходит полное разочарование в возможности какой-либо серьёзной деятельности «братьев-каменщиков». Настроения «Соединённых друзей» после Наполеоновских войн описывал один из членов ложи А. П. Степанов. Он нашёл лишь «людей, смеющихся над всем, что их там окружает; людей, которым не служит целию даже связь дружества; людей, предающихся буйству в часы пиршества и стремящихся к наружному меж ними возвышению»⁸⁸. К тому же к началу 1817 года ложа разделилась на две враждующие партии — после того как вскрылось, что кое-кто из «руководства» приторговывал дипломами масонских «степеней». От ложи начали отпочковываться независимые объединения; но Бенкендорф не надеялся увидеть в них ничего принципиально нового ив 1818 году перестал посещать заседания.

Между тем государь, удовлетворённый тем, как Бенкендорф выдержал испытание в Воронеже, решился продвинуть по службе протеже своей матушки, тем более что тот «остепенился». В мае 1818 года Александр I во время поездки по югу России провёл смотр подчинённых Бенкендорфу частей и остался ими весьма доволен («смотр для меня труднее, чем час боя», — признавался Бенкендорф). В сентябре новый смотр, на сей раз проводимый главнокомандующим, тоже прошёл благополучно.

Потом была спокойная морозная зима в заснеженном Павловске, городке Воронежской губернии, проведённая в атмосфере семейной идиллии, рядом с любимой женой и обожаемой дочерью.

А в марте пришёл приказ начальника Главного штаба П. М. Волконского: сдавать дивизию и переезжать в Петербург — принимать должность начальника штаба Гвардейского корпуса. Для облегчения обустройства на новом месте император Александр пожаловал Бенкендорфу денежное пособие в 20 тысяч рублей ассигнациями «на обзаведение» и, кроме того, оплату аренды жилья из расчёта 1800 рублей в год (этого было достаточно для содержания приличной двухэтажной резиденции в центре столицы)⁸⁹. В дополнение в первые же месяцы службы Бенкендорфа на новом месте Александр I сделает его своим генерал-адъютантом.

Иронично называя себя «драгуном из Гадяча», Бенкендорф не мог подумать, что через три года будет покидать свои полки с изрядной долей грусти. Завершался не самый блестящий, но цельный этап его жизни — карьера провинциального воинского начальника.

В гвардии

Появление Бенкендорфа в гвардии пришлось на завершение «золотой поры» александровского царствования. В большой политике царь отказался от реформаторства, объясняя, что из-за недостатка способных и достойных людей следует «не торопиться с преобразованиями; но для тех, кто их желает, иметь вид, что ими занимаются»⁹⁰. Император окончательно уверился в том, что «средство против владычества зла» на земле «находится, увы, вне наших слабых человеческих сил. Один только Спаситель может доставить это средство своим божественным словом». Он призывал не переустраивать Россию, а взывать к Господу, «да сподобит Он послать Духа своего Святаго на нас и направит нас по угодному пути, который только один может привести нас к спасению»⁹¹.