Бенкендорф. Сиятельный жандарм

Бенкендорф ничем помочь не мог. Михайло Андреевич пал жертвой собственной неосмотрительности и самоуверенности. Он был в какой-то мере виновником происшедшего возмущения. Он способствовал распространившемуся в придворных кругах заблуждению о спокойствии города. Щелкнув языком, подобрав трензель и прижав шенкель, устремив взор перед собой, Бенкендорф грудью лошади раздвинул группу солдат и статских, с облегчением увидев впереди лицо адъютанта Орлова. Полк выводили из устья улицы, и Орлов возглавлял. Через несколько минут конногвардейцы поступят в распоряжение императора. Проезжая мимо Фогеля по разреженному кавалеристами пространству, Бенкендорф крикнул:

— Продолжайте выполнять свои обязанности, сударь, и советую — с еще большим рвением!

Фогель в ответ помахал шляпой. Улыбка засвидетельствовала, что слух у него отменный.

Когда Бенкендорф, взбежав по лестнице, наткнулся у поворота перил на императора, он увидел, как директор канцелярии начальника Главного штаба полковник лейб-гвардейского гусарского полка Илларион Бибиков в совершенно растерзанном виде, с каким-то синим, вероятно от побоев, лицом, докладывал о происшедшем:

— Ваше величество, я не верил глазам. Предводительствует бунтовщиками князь Оболенский. Я узнал его, хоть и переодетого в мундир унтер-офицера.

— Какой Оболенский? Первый или второй?

— Старший адъютант дежурства пехоты гвардейского корпуса. Пусть генерал-адъютант Бистром поинтересуется, где находится Оболенский, и найдет его только среди разбойников. Он первый нанес рану генералу Милорадовичу, подбежав к нему с двумя солдатами.

— Не может быть! Ах, злодей!

— Может, ваше величество. Есть тому живые свидетели.

— Хорошо, полковник, я не забуду ваши старания, — сказал император и пошел вниз по лестнице, положив руку на плечо Бенкендорфа.

— Конногвардейцы здесь, ваше величество.

— Я знаю. Стреляли в Воинова. Уговаривать их, видно, нет смысла. Это злодеи в совершеннейшей степени. Однако делать нечего! Еще попробуем. Будь при мне. Пойдем на площадь, откуда я не так давно воротился, чтоб рассмотреть положение мятежников.

— Государь, позвольте мне самому отправиться туда и доложить вам обстоятельства.

— Нет. Я должен убедиться в происходящем лично.

Император отдал приказ роте Преображенского полка под командой капитана Игнатьева отрезать сообщение с Васильевским островом, прикрыв фланг конной гвардии. Когда император и Бенкендорф выехали из дворца, их встретили выстрелами. Прежний приказ войскам собраться на Адмиралтейской площади с трудом, но выполнялся. Верная часть восставшего Московского полка во главе с великим князем Михаилом Павловичем заняла важную позицию прямо напротив мятежников. Кавалергарды и преображенцы второго батальона ждали приказаний. Император велел примкнуть к конной гвардии. Кавалергарды составляли резерв.

— Если дело пойдет круто, то я матушку, жену и детей под их прикрытием переправлю в Царское. Адлерберг! — позвал он флигель-адъютанта. — Скажи князю Долгорукому, пусть приготовит экипажи.

Генералу Воинову император велел послать Семеновский полк вокруг Исаакиевского собора к манежу и занять там мост. Павловцы были направлены по Почтовой улице мимо Конногвардейских казарм на мост у Крюкова канала и в Галерную улицу. Левашов отправился в Измайловский полк, где произошла заминка с переприсягой.

— Василий Васильевич, выводи из казарм, чего бы то ни стоило, хотя бы и против меня.

Бенкендорф и те, кто сопровождал теперь государя, двинулись на Дворцовую площадь, куда приказали следовать саперному батальону и учебному саперному батальону — частям надежным и не выказавшим колебаний. Тут император встретил идущий толпой лейб-гвардии гренадерский полк со знаменами, но без офицеров.

— Стой! — воскликнул император.

Бенкендорф хотел его удержать, но император уже оказался в гуще гренадер.

— Мы за Константина! — неслось со всех сторон.

— Когда так, то вот вам дорога! — хладнокровно ответил император и махнул на Сенатскую площадь.

Бенкендорф подивился его мужеству и находчивости. Гренадеры, обтекая лошадь императора, устремились к мятежникам.

Артиллерия наконец появилась. Однако она в настоящем виде была бесполезной. Заряды остались в лаборатории. Генерал-майор Сухозанет, начальник гвардейской конной артиллерии, с огромным трудом привел на площадь две легкие батареи. Артиллеристы были взволнованы, понимая, что их ждет пальба по своим! К возмутившимся вскоре примкнул Гвардейский экипаж в полном составе, с другой стороны стояли гренадеры. У памятника Петру собралась внушительная сила. Шум и крики достигли высшей степени. Бенкендорф доложил императору, что подошли семеновцы.

— Семеновцев привел Сергей Шипов в величайшей исправности. Стоит у самого моста на канале. Измайловцы прибыли в порядке. Ждут у Синего.

— Я не забуду! — усмехнулся император. — Ура семеновцам!

Хорошие артиллеристы