Бер и Берегиня (СИ)

Избушка была обычной. Те же деревянные стол и лавка, травы, собранные в пучки и развешенные по углам. И жаркая печка посреди комнаты.

Глеб Иванович уселся за стол, я села рядом. Старичок сел напротив, разлил из горячего самовара чай, судя по аромату, травяной, и подвинул нам.

— Откуда знаешь, что берегиня? — Глеб хмуро глянул на друга.

— Вся Навь в курсе, кого ты притащил. — старичок хитро сощурился, и отхлебнул из своей кружки. — Глеб, ты совсем ополоумел, тащить сюда светлую? Да еще и в положении? Да вас спалили, как только вы в Нави появились. Ты-то ладно, ты наш, а вот ее за версту видно. Сияет, словно солнце. Уводи ее обратно, пока не поздно. Я смогу удержать тех, кто идет за вами, но я долго не выстою.

— Я никуда не пойду, пока не увижу Кирилла. — уперлась я рогом.

— Вон оно как, — хмыкает старик в бороду. — Значит, за Кириллом пошла. — и снова переводит взгляд на Глеба. — Уводи, Глеб. Ты сам знаешь, что значит быть живым среди мертвых. Не дай девчонке погибнуть.

Глеб Иванович хотел что-то ответить, но я плюю на все правила приличия и перебиваю:

— Да сколько можно, а? Почему вы все говорите обо мне, как будто меня тут рядом даже нет? Кирилл— мой мужчина. Без него я отсюда не уйду!

— Дура ты, берегиня. — старичек смотрит на меня. — О себе не думаешь, о нем подумай — заскорузлый палец тычет в мой живот, и инстинктивно хочется прикрыться ладонями, защитить еще не рожденного Ивана.

— А ну цыц оба. — рявкает Глеб Иванович, жахая пудовым кулаком по столу так, что кружки подпрыгивют. — Оба сели и успокоились. Варрвару я смогу уберечь. Нам с тобой, дружище, надо придумать, как внука моего вытащить.

— Не сможешь ты ее уберечь, Глеб, не сможешь. Их даже для тебя слишком много. Да и враги у твоего Кирилла сильные.

— Потом поговорим. — буркнул Глеб, — Сейчас Варе отдых нужен. А мы с тобой пока делом займемся.

И я почувствовала, как слипаются глаза. Да что ж там было-то, в этом чае? Глеб перенес меня на другую лавку, укрыв своей курткой от костюма.

— Постарайся поспать, Варь. Нам нужна будет твоя сила завтра. Спи внучка, спи. — глубокий голос укачивал, убаюкивал, словно гипнотизировал. Я закрыла глаза, отдаваясь во власть голоса. Чтобы через пару часов проснуться от звуков борьбы и сотрясания всей избушки! В стенку рядом ударилось что-то серое, как-будто кто-то кинул мокрую половую тряпку в стену. Но потом эта тряпка вдруг защипела, расправилась и на мелких мелких ножках побежала на меня. Я даже заорать не успела, как в эту тварь ударил небольшой огненный шарик, она завизжала практически на ультразвуке, и рассыпалась в прах.

— Варя, на пол, быстро! — друг Глеба сдернул меня на пол, и накрыл сверху курткой.

Мамочки, что происходит?!

— Живая? — слышу голос Глеба.

— Живая! — отвечает ему старичек, — Даже испугаться не успела!

Врет! Он врет, Дядь Глеб! Я очень испугалась!!!

Забилась под лавку, сжалась в комочек, стараясь стать меньше и незаметнее. В голове билось только «Твою мать! Твою мать!!! Твою мать, Коновалов, где ты?!»

25.1. Кирилл Коновалов

Мама указывала на деревеньку, в которой обитал дедов друг. Мне стало понятно практически сразу, куда ушли мои. И уже на подходе к месту, чуткие уши бера уловили звуки, характерные для серьезной потасовки. А потом и знакомый рев деда. Дело швах, если дед обернулся.

— Хера у них там заварушка. — озвучил мои мысли Милош. — Тормозни-ка, бре, я пойду посмотрю, чего там.

Милош резво спрыгнул с моей спины, с хрустом размялся, и пошел налево, заходя атакующим в бок. Я же со своей комплекцией не мог передвигаться бесшумно, поэтому выход был один — идти напролом. Что я с огромным удовольствием и сделал.

Лапы словно наполнились силой, будто не было почти восьмичасового забега с короткой передышкой у избушки деда. Вот кончается лес, перед глазами— овражек, в котором приютилась деревенька. Видя, что ветхую хатку дедова друга-лешака окружили не меньше сотни разномастной нечисти, и слыша дедов рев и Варин визг, Бер сигает с края оврага, приземлившись в скопище нечисти. Рев рвется из груди произвольно, Бер поднимается на задние лапы, взмахами передних раскидывая и располосовывая нечисть. Челюсти смыкаются на крыле какой-то твари, во рту появляется привкус гнили, но бер сжирает ее без остатка. А я наблюдаю за всем происходящим, словно со стороны, лишь отмечая, что противники не кончаются, хотя у лап Бера уже начали скапливаться трупы поверженных врагов.

С противоположного конца разнесся знакомый волчий вой. О, у Милоша получилось обернуться? Может, и я смогу? Но сейчас не время экспери ментировать, в зад Бера вцепилась какая-то тварь и пытается прогрызться сквозь густой мех. А я? А я просто падаю на жопу, раздавливая многотонным весом тварь в тонкий блин. Потом отмоюсь, главное, отвлечь их от избушки.