Берег небесных рос

— Э-э… Фёдоровна, ты осади, осади малость… я же и сам в непонимании, — пытался оправдаться мужчина.

— Иди, иди с глаз моих, чтоб не видели, а не то лопатой по загривку приглажу!

— Бабушка, не надо, жива ведь я, здорова, он и так всё понял, — вступилась за Василия Диана.

— Не обеляй его, внучка! А если бы ты утопла?! — строго одёрнула её бабушка и прослезилась:

— Как бы я тогда… Слава Богу, что жива осталась, слава Богу.

Чтобы не нарываться на очередную порцию гнева от Фёдоровны, дядя Вася поспешно ретировался, что-то бормоча себе под нос.

После четырёх часов вечера Диана стала перебирать в голове оправдательные причины для скорой отлучки и остановилась на одной.

— Уф… сил уже нет… Ну и жарища, — как бы невзначай проговорила она, когда бабушка вышла в огород.

— Что притомилась, Дианочка? Так поди в дом, отдохни, — пожалела девушку Анна Фёдоровна.

— Да, что-то с непривычки устала… Бабуль, я лучше на речку схожу, искупаюсь, а потом прогуляюсь немного.

— Опять эта речка, будь она неладна, тянет и тянет тебя туда, будто мёдом помазано. Я уж боюсь тебя отпускать, внучка.

— Бабушка, родненькая, ты не переживай, обещаю, что далеко плавать не буду, рядышком у берега только… и вернусь пораньше.

— Ну скупнись, если обещаешь, — нехотя согласилась баба Аня.

В назначенное время на месте встречи Рабуса не оказалось. Диана несколько раз окликнула его, но без результата. Прождав полчаса, она уже стала нервничать, но тут за её спиной раздался насмешливый голос:

— Заждалась уже?

Диана обернулась и не узнала Рабуса. С последней их встречи он заметно изменился, вернее, стал совершенно другим. Перед ней стоял высокий довольно привлекательный мужчина с длинными воронёными волосами. В голове девушки даже зашевелились сомнения — он ли это.

— Что не веришь своим глазам? — усмехнулся он. — Правильно, не верь. Лучше прислушайся к тому, что не ошибается.

— У меня это сердце, а у тебя не знаю, — машинально ответила девушка.

— И у меня оно имеется.

— Рабус, где ты был?.. И что это за маскарад? — вопросительно глядела на него Диана.

— Привыкай к моему новому облику, вернее, новому для тебя… ну, а я на него уже лицезрел когда-то, пока палаш русского драгуна не отправил меня болтаться между мирами.

— Я всё равно ничего не понимаю… Какой палаш, причём здесь драгун? Ты можешь объяснить по-человечески?

— Для того и собрались. С чего начнём, может, с твоего прошлого? — перешёл к делу Рабус.

— Нет, если уж начал, рассказывай про себя, — вспыхнуло любопытство Дианы.

— Заинтриговал, так? Ладно, будь по-твоему. Сразу хочу тебе напомнить, что в наших жизненных линиях я уловил странную связь, хотя знаю точно, раньше мы с тобой не пересекались до той первой встречи на острове.

— Рабус, а почему ты так решил? Ведь должно быть какое-то основание для этого.

— Основание?.. Я уже, почитай, три века блуждаю по лабиринтам незримого, ищу неведомо что, с одной лишь целью — вспомнить себя. Ты не представляешь, какой это невыносимо страшный голод! И вот уже во второй раз судьба почему-то сводит меня с тобой… даже вот это моё прежнее обличие я вернул после встречи с тобой. А раньше не мог… меня, будто вычеркнули из памяти жизни, поэтому и приходилось пользоваться чужими телами вроде Ждана.

— Но ты же вспомнил своё прошлое, я правильно тебя поняла?

— Не совсем так, Диана. Да, я вспомнил все свои прошлые жизни на Земле, но что было до них — хоть убей, не помню. Будто обрезало и всё тут!

— Рабус, расскажи всё, что ты знаешь, с самого начала, — нетерпеливо попросила Диана.

— Ну слушай… Моя история началась ещё с первого века новой эры, что от Рождества Христова, тогда я впервые родился в Риме. На первой войне с даками я был ещё совсем юношей, но мне удалось выжить, а потом было ещё много войн. Сколько помню себя — я всегда сражался, у меня был необычайный талант к воинской науке, особый талант. Н-да, во имя чего я только не сражался… Но благодаря своей авантюрной природе я никогда не доживал до старости, в основном погибал на поле битвы и очень редко от ран в постели, а после смерти почти сразу рождался вновь и заметь — всегда мальчиком…

Переваривая внутри себя его рассказ, Диана вспоминала свои прошлые жизни, мелькнувшие перед ней по воле Хранителя, и усиленно искала параллель с мытарствами Рабуса. Ей казалось, что она сама шла за ним по пятам во всех его походах и сражениях. Между тем Рабус продолжал говорить:

— У меня никогда не было своей семьи и детей, во всяком случае, законных точно. С женщинами у меня были особые отношения, их было много у меня, но не одну из них я не любил… я брал от них только то, что нужно было мне, а потом бросал за ненадобностью…

После этих его слов, Диана ощутила на сердце щемящую боль и не смогла скрыть на лице свои эмоции.

— Не гляди так на меня, это всё в прошлом, — с печалью в глазах произнёс Рабус, видя, как изменилось её настроение.

— Прости… я просто примерила это на себя и прочувствовала их боль… Не думай, я не осуждаю тебя, нет…

Рабус понимающе кивнул и продолжил свою исповедь: