Берег. Следы на песке

Я поднял бокал и повел носом, пытаясь уловить первые летучие вещества. Повертел его задумчиво в руках, наклонил в разные стороны и снова поднес к носу, наслаждаясь густым насыщенным ароматом грибов и перезрелых фруктов. Рансио. Так звучит коньяк с выдержкой не менее пятнадцати лет. Я сделал небольшой глоток, и он растекся по языку и небу. Поразительная мягкость. Надо бы под контроль и пляж поставить.

– Джимми, привет!..

И пирс:

– Брукс, как дела?..

Расстелив соломку под неугомонной задницей моей ненаглядной, я наслаждался напитком, с интересом наблюдая за передвижением трех точек. Мне оставалось только удивляться, как Роберт с Джу держаться на одной волне.

Первая точка остановилась, и я увеличил карту. Отлично! Утес, полагаю, можно вычеркивать.

* * *

Джулия

Я неслась к Ла Маншу, не зная зачем. Пустота требовала наполнения, душа – адреналина. Клин клином. Добравшись до Истборна, я уже не в силах была рулить. Глаза щипало от слез, а нос заложило так, что трудно стало дышать. Я оставила машину на обочине и пошла по пляжу к проливу. Дождь утих и только ветер совсем не по-летнему пронизывал до костей. Волны подкатывались к самым ногам, но я не спешила отступать. Постояла с минуту и быстро пошла, не разбирая пути, вдоль кромки воды, утопая балетками в вязком, мокром песке.

Я промочила ноги и окончательно продрогла, но возвращаться в Фаррелл-холл не хотелось. Я поглядывала на воду. А не прекратить ли мучения разом. Что же мне так не прет по жизни?

Миновав мужчину, любовавшегося слиянием стихии воздуха и воды, я качнулась и случайно задела его. Он удивлённо оглядел меня.

– Простите, я случайно задела вас, – извинилась я, стуча зубами и пошла дальше.

– Я могу вам чем-нибудь помочь, леди? – догнал он меня.

Я покачала головой и обняла себя руками, чтобы хоть немного унять дрожь.

– И всё-таки я постараюсь, – мужчина снял с себя бежевый плащ с клетчатой подкладкой и набросил мне на плечи. – Да остановитесь же вы хоть на мгновение.

Я послушно остановилась.

– Джимми Уайлд, – представился неожиданный попутчик и взял мои окоченевшие руки в свои. Я постаралась избавиться от его рукопожатий, но мужчина только сильнее сжал мои ладони. – Можете не представляться.

Похоже, он ничуть не обиделся, не получив ответа и улыбнулся мне лишь одними пронзительно-серыми глазами. – Вы совсем окоченели, и я считаю своим долгом пригласить вас в свой ресторан. Это в двух шагах отсюда. Там вас ждёт горячий чай.

Я молча, смотрела на незнакомца и чувствовала, как от кончиков пальцев, которые он сжимал в своих ладонях, разбегалось по всему телу тепло. Его плащ согревал не меньше, чем улыбка на лице с правильными чертами загорелого явно не в Англии лица. На вид ему было лет пятьдесят, не меньше.

– Спасибо, – я даже перестала стучать зубами от холода, – я воспользуюсь вашим великодушием.

Мы дошли до симпатичного белого здания и, войдя внутрь, поднялись по ступеням на второй этаж. Мистер Уайлд привёл меня на террасу, остеклённую от пола до потолка, и предложил присесть за круглый дубовый стол.

Я хотела снять плащ, но гостеприимный хозяин не дал:

– Вы еще не согрелись, просуньте руки в рукава. Хотите перекусить?

– Нет, – по ощущениям я будто выплыла на сушу после кораблекрушения, – если можно, просто крепкий чай с лимоном и сахаром.

Он подозвал официанта:

– Два чая с лимоном, Флинн.

Мистер Уайлд с нескрываемым интересом рассматривал меня.

– Снимите ваши туфли, так быстрее согреетесь.

Я с большим удовольствием скинула с ног склизкие балетки с набившимся в них песком и спрятала ноги под стул.

– Я оставлю вас ненадолго, – извинился мой новый знакомый и вышел.

Флинн молча накрыл стол белоснежной скатертью, принес на подносе чайник с синими чашками, блюдце с кружочками лимона, и вазочку с прозрачно-коричневым тростниковым сахаром.

– Позволите налить вам чай, – осведомился он.

Я согласно кивнула. Аромат бергамота ударил мне в нос, и вспомнилось как Эдвард ухаживал за мной в больнице. Это был наш с ним второй шанс остаться вместе, но я снова выбрала Роберта. Не знаю почему, я и сейчас бы выбрала его, моего неуверенного в себе львенка, пытающегося казаться брутальным львом. Но именно в этот момент мне захотелось оказаться в объятьях Эдварда. Просто в объятьях. Там всегда так спокойно. Что же будет теперь? Я не смогу родить Фарреллам наследника? Слез больше не осталось, но комок подкатил к горлу. Я кинула в чай дольку лимона и отпила пару глотков.

Мысли прояснялись.  Роберт волнуется, ищет меня. Сунулась в карманы. Твою ж мать! Телефон я оставила в машине, а на память номеров не помнила.

Вернулся Джим, и я впервые осмысленно взглянула на своего спасителя. Если бы не он, неизвестно до чего бы я дошла. Благородная седина в волосах, южный загар, косая сажень в плечах и осанка. Предложи мне Джим сейчас определить свой род занятий, я бы записала его в путешественники.

– Вы иностранка? – он налил себе чай, и добавив сахар, неспешно размешал его.

– Да, – растерялась я, не очень желая вдаваться в подробности своей личной жизни, – из России.