Берег Стикса

Ей изо всех сил не хотелось ехать на мотоцикле, как бы она ни уважала мотоциклы – ибо это однозначно привело бы к прекращению разговора. Артур быстро взглянул на неё, улыбнулся, щёлкнул пальцами – мотоцикл рассыпался искорками сияющего хрома, спал, как мираж, и исчез. Артур сделал приглашающий жест.

– Опереться на мою руку не предлагаю, – сказал с хитрющей ухмылкой. – Чтобы голова не закружилась.

– Неважно, – пробормотала Лариса.

– Так о чём я? О да, одну вас. Ваши современники, Лариса, как-то спутали слова «любить» и «желать». Кого только, не при леди будь сказано, иногда желают живые мужчины! Жуть. Но я же о любви говорю.

Лариса медленно пошла рядом с Артуром, увязая ботинками в тумане. Туман вокруг так сгустился, что город совершенно потерял реальность, превратившись в молочное море, в колышущуюся марь, населённую тенями и вспышками света. Шаги Ларисы стали так невесомо легки, что и преподавательница классического танца не смогла бы придраться к её походке. И странно, сыро, нежно, свежо благоухал смешанный с туманом воздух.

– Я знаю, знаю, – созналась Лариса. – Но почему он не приходил?

– Я ж вас рассержу своим ответом, – усмехнулся Артур. – Вик ждал, когда вы забудете его, леди.

– Вот как?!

– Я же говорю… Он, видите ли, слизывал кровь из собственных прокушенных пальцев и развивал оригинальную теорию о женщинах, которые в конце концов всё-таки утешаются. Бродил вокруг вашего дома и мечтал, что вы успокоитесь, прекратите… как бы сказать-то поделикатнее? Употреблять напитки, крепковатые для леди… и снова станете весёлой. Тогда он, возможно, избавится от неистребимого чувства вины за то, что не сумел сделать вас счастливой…

Лариса вморгнула слёзы назад в глаза.

– Ну не глупо ли…

– Глупо, прекрасная дама, обалденно глупо. Но он ещё слишком юн, чтобы легко читать в смертных сердцах, и к тому же он едва не погубил свою душу – в буквальном смысле. Самоубийство не ведёт в ад, что бы об этом ни говорили. Самоубийство, как правило, просто уничтожает. Совсем. Без следа. Как Вечность возьмёт того, кто от неё отказался?

– Как правило?

– Бывают исключения. Того сорта… который посещает только что оставленное нами прелестное заведение, «Берег» этот. Самая, пардон, гнусная мразь. Туда самоубийц приводят обида на весь мир и желание взглянуть, как все забегают, когда они скончаются. Но Вик, как я заметил, при всех его недостатках всё-таки не таков. Он, видите ли, в какой-то момент понял, что наркотики окончательно одержали над ним верх, и предпочёл смерть с душой жизни без души. Гордыня, гордыня…

Лариса подняла голову от влажно блестящего асфальта с остатками снега, чтобы заглянуть Артуру в лицо. Артур мечтательно улыбался.

– Грязная Линия, сказали бы многие, грязная, кто же спорит, – продолжал он, – но прекрасная музыка всё-таки, да и Линия чище, чем часто бывает в подобных случаях…

– Артур… Я совсем не понимаю, о чём сейчас речь, но… Это же вы, вы его вытащили, да? – спросила Лариса, замирая. – Его душу сохранили, да?

Артур кивнул. Лариса в приступе благодарности схватила его за руки, забыв, чем это чревато, но прикосновение отозвалось в ней уже не экстатическим жаром, а ощущением горячей силы спокойного друга. Надёжным таким теплом. Артур польщённо улыбнулся.

– Вы – замечательный! – сказала Лариса но. – Ворон… всегда… В общем, у него впервые такие чудесные знакомые…

Артур фыркнул.

– Леди, леди… Я – не знакомый. Я – отец ему. Лариса зажмурилась и потрясла головой.

– Как?!

– Чёрным Крещением это называли в моё время, – пояснил Артур. – Теперь – Лунным Даром.

– А… так крёстный отец… если можно так сказать? Так это я должна вам руку целовать… я поля не вижу… вы…

– Достаточно старый, чтобы юная леди могла поцеловать мою руку, не уронив чести. Это вы имели в виду?

Лариса смутилась и рассмеялась.

– Да я же не это… Бросим эту скользкую тему. Я хотела сказать, что он же всё-таки пришёл…

– Когда учуял, что вам грозит опасность. Готов заплатить Вечностью за вашу земную жизнь, и это не слова, леди – я создал его во Тьме, я его насквозь вижу. Он бы сам пришёл за вами, но его не пускают. Не хватает пока у него сил сломать барьер, а гордость не позволяет брать мои. Хочет всё сделать сам. И я только…

– Только?

– Только чуточку вмешался. Это же не преступление, за которое казнят? Ну невозможно же слушать, как твой юный товарищ твердит о леди в опасности! Но я не мешаю ему самому набивать шишки. И не собираюсь мешать в дальнейшем. Так что терпение, терпение. Думаю, что он и сам со всем справится, только нужно время и опыт.

Лариса кивнула. Её лицо горело.

– Я буду ждать, сколько понадобится, – сказала она и снова кивнула. – И сама сделаю, что смогу.

– Да, леди, да… Вы женщина редкая. И самая, кстати, очаровательная из потенциальных Княжон, которые мне встречались.

– Княжон?

– Княжон Вечности…