Берег тысячи зеркал (СИ)

А потом и на меня, за то, что бросила диссертацию и вышла замуж за Алексея.

— Он всегда был таким, просто это я слепо любила отца, которого возвела, как пример, в абсолют, — открываю глаза, и сажусь ровно. — А теперь, я не знаю, что с этим абсолютом делать. У него все-таки родится внук через несколько месяцев. Я не хочу такой жестокости в семье. Так быть не должно. Но и его поступок. Через него я переступить не могу. Это слишком, даже для стремления заполучить разработку и заработать славу ведущего ученого. Это жизнь человека, которой он просто разменялся, как бесу на откуп. И вот теперь дилемма: и бросить его больно, и простить горько. И вы еще хотите, чтобы я не нервничала?

— Вера, — участливо произносит Лена. — Я понимаю, это твой отец.

— Который, узнав, что я вышла за корейца, обрывал телефон месяц. Первое, что он сказал после того, как спросил, все ли со мной в порядке после возвращения с Когтя, — что я забыла в Корее, и почему не вернулась в Сорбонну. Все. Его интересовало только это — Коготь и моя карьера. Я его не узнаю, Лена. С каждым годом все больше не узнаю, и это пугает.

Женя и Лена обмениваются взглядами. Их молчаливые гляделки настораживают, потому я решаю спросить прямо:

— Что вы скрываете?

— Отец… — Женя явно подбирает слова. — Они говорили, Вера. Примерно месяц назад Анатолий Владимирович позвонил папе, и попросил о встрече. Отец сперва и слушать его не хотел, но тот так настаивал, что папа не смог отказать. Все-таки, они дружили долгие годы.

Женя умолкает, а я подаюсь вперед. Мне не нравится аккуратность, с которой он говорит.

— В общем, он просил, чтобы тебя всеми способами постарались привязать к Сорбонне. Он хотел, чтобы отец надавил на тебя, и убедил остаться и тебя, и Сана во Франции. Мы не хотели тебя пугать, но похоже, твой отец рьяно настроен, давить на тебя и дальше, Вера. Он зол из-за твоего брака с Саном, и того, что ты решила жить в Корее. Папа пытался объяснить ему, что так вы не помиритесь никогда, но твой отец. Он явно не настроен принимать факт твоего замужества. Вера. Он ни капли не кается в том, что произошло с Алексеем. Он считает, что Лешка испортил тебе жизнь, а теперь, то же пытается сделать Сан.

Я опускаю взгляд на стол, и долго не могу отвести его в сторону. Друзья ждут от меня каких-то слов, но я вспоминаю последний и незавершенный роман матери.

— И крылья мои, перестали быть крыльями. И совесть моя не чиста теперь — произношу с такой горечью, что вяжет горло.

— О чем ты? — Лена хмурится, пытаясь не разбудить своим шепотом малышку.

— Это последние строки, написанные моей матерью перед самой смертью. Она так и не успела закончить свою книгу. Я долгие годы думала, о чем этот роман. А сейчас, наконец, поняла, что он о моем отце. И не книга это была вовсе, а зеркало отношения отца к ней. Я ведь не знала, как они жили, была слишком маленькой, и мало что помню. Вот и решила, малодушно, что это новая страшная история о любви. Выходит, она действительно о любви, и действительно страшная. Мама, сперва, описывала такую красивую сказку, я даже не поверила, что такое светлое начало написала моя мать. Однако чем больше я подходила к тому месту, где она остановилась, тем страшнее и темнее становился смысл написанного. Красивый любящий мужчина, так носил на руках свою жену, что когда та погибла, стал сходить с ума. Именно с этого момента начинается то, что написано действительно в стиле моей матери. Весь смысл романа открывается с эпизода, когда муж стоит на могиле жены с цветами в руках. Страшное и мрачное начало конца, как во всех романах мамы. Мужчина продолжает описывать свою жизнь так, будто его жена до сих пор жива. Лепит куклу, мастерит ее, и создает идеальную женщину рядом, такую, какой он ее хотел видеть. Но она не смогла ею стать. Так он считал. Он решил, что она умерла, потому что не слушала его и не делала так, как он хотел. Чем больше он это замечал, тем сильнее уничтожал ее, пока она не погибла. А следом, стал уничтожать свое сознание. Он превратился в отшельника, который знал только одну дорогу — со своей лаборатории к ее могиле, и обратно. Он хотел ее воскресить идеальной, но наука не способна сделать то, что подвластно только Господу. Это не ее компетенция. Книга обрывается на моменте, когда он создает нечто в своей лаборатории. И оно настолько страшное, как его безумие. Вместо того, чтобы создать женщину, которую любит и считает идеальной, он создает чудовище. Страшное и жестокое чудовище, начавшее убивать. В общем, мрачненько, крипово, но со смыслом.

Который я разглядела только сейчас, когда провела параллель с нашей жизнью с отцом.

— С ума сойти. Твоя мама писала такое? — Лена в шоке округляет глаза, а я киваю. — Это же нуар какой-то.