Берег тысячи зеркал (СИ)

Мы покидаем полностью опустевший штаб, как только Сан запускает беспрерывный сигнал СОС.

— Джеха, как там мои ребята? — решаюсь спросить, чтобы хоть как-то отвлечься.

Уверена, с ними все в порядке.

— Как только мы сели, их уже ждали представители французского консульства, — отвечает мужчина. — Ребят сразу увезли в клинику для осмотра.

С облегчением выдыхаю, и киваю словам Джеха. Сан идет рядом. Он хмуро осматривает оставшихся островитян, которые скоро плюнут на его пустые угрозы.

Я бы тоже плюнула, если бы за моей спиной горел лес, а над головой звучал рев камнепада. Но мне, видимо, повезло больше. Ведь заполучила "вир" место на борту.

Я снова злюсь, а следом дрожу от страха. Где-то в глубине души воет не своим голосом другая Вера. Она готова вцепиться в глотку мне нынешней с криком: "Не смей это делать?"

Но реальность иная.

Я должна верить. Да, я была готова принять то, кто он, и кем оказался. Снова увидела его, и заставила себя наплевать на все. Забыть, и не замечать то, что до сих пор живет внутри.

Кошмары никуда не делись. Они снятся до сих пор. И каждый раз, я просыпаюсь с одной и той же картиной перед глазами — Сан на месте Алексея.

Если я хочу забыть, как бояться. Если я хочу, наконец, действительно отпустить эту боль и начать все с начала. Тогда, я должна ему доверять.

Первый борт уже успел взлететь, а оставшиеся люди в таком отчаянии, что готовы штурмовать сетки и ограждения. Именно они должны попасть на транспортник.

Пока мы следуем к нему, Джеха отдает команду впустить людей, как только он окажется в кабине пилотов.

У языка мы останавливаемся, а Сан внезапно хватает мою руку. Он вкладывает в нее сотовый и свои жетоны, а следом произносит огрубевшим шепотом:

— Возьми это с собой.

— Сан? — поднимаю на него взгляд, ощущая, как сильно он сжимает мою ладонь.

— Вера, так нужно. Ты знаешь, что делать.

— И после этого ты хочешь, чтобы я вот так спокойно улетела? — злость поднимается волной.

Неужели он сам не верит, что способен вернуться?

— Вера…

Сан заглядывает в мои глаза, крепко обхватывает плечи, но закончить не успевает. Сперва нас оглушает громкий хлопок, а за ним еще не меньше трех взрывов. Вышки. Зона давления сместилась? Я хватаюсь за Сана, с ужасом осматривая столбы дыма прямо посреди моря.

— Джеха, — Сан толкает меня прямо в руки мужчины.

Я успеваю запомнить, как моя рука отпускает грубую ткань его рубашки. Пальцы, только что с силой сжимавшие ее, размыкаются против воли, а Сан убегает. Он, не оглядываясь, бежит в сторону обезумевшей из-за страха толпы. Люди разносят ограждения, прорываются на взлетную полосу и бегут к самолету. Дрожь, мощной волной, лишает дыхания, а рев двигателей гражданского борта заставляет оглохнуть.

Пилот прекратил посадку, и сбегает, не забрав с собой и половины из тех, кого должен. Я порываюсь бежать следом за Саном, помочь, сделать хоть что-то, но Джеха встряхивает меня, и рычит:

— Куман. *(Хватит) Хватит, Вера. Нам пора. Быстро. Быстро в кабину.

Он тянет силой в нос огромного салона, а солдаты пытаются сдержать перепуганных людей. На их лицах не просто страх, не обычный ужас, — там безумие. Они все обезумевшие, и кричат так сильно, что этот страшный звук проникает прямо под кожу.

Я прихожу в себя только, когда оказываюсь на одном из сидений в самом конце кабины. Джеха спешно пристегивает меня, а закрепив ремни, хватает за плечи.

— Вера. Вера, приди в себя.

Не могу… Не могу… Это так сложно и страшно. Так сложно не просто обещать, а держать слово. Я не могу его оставить. Господи, что я делаю? Я рехнулась? Куда я собралась без него?

Голова идет кругом, крики становятся все отчетливее, слышатся выстрелы, а я едва могу поднять взгляд на Джеха. Смотрю ему в глаза, а пальцами так крепко сжимаю сотовый Сана, будто это его рука.

— Соберись. Возьми себя в руки, Вера. Здесь тебе не место. Ты ничем не поможешь. Ты не солдат. Не медик. Не спасатель. Ты должна понять это. Понять, что нужно верить. Ему. Ему нужно верить.

— А тебе? — кажется, мой голос утратил звонкость, он глухой и сухой.

— Я бы ни за что его не бросил, Вера. Я вернусь за ним, а потом мы прилетим вместе. Приди в себя. Ты мешаешь мне, Вера. Я трачу время на то, чтобы успокоить тебя, а его нет. Как тогда ты хотела остаться? Как бы ты выдержала это все? Ты сама знаешь, что дальше будет. Это ад, Вера. Ад, в котором тебе не место. Ни один мужчина, не позволил бы остаться здесь своей женщине, — грубым и холодным шепотом заканчивает Джеха.

Я быстро киваю, и опускаю голову. Обхватив ее руками, наклоняюсь и делаю глубокий и почти болезненный вдох. Намеренно и с силой дышу рывками, чтобы прийти в чувство.

— Отлично, невестка. Молодец. Дыши. Нам пора убираться отсюда.

Снова кивая, только сейчас замечаю за вторым штурвалом парня. Он измучен не меньше Джеха. Кажется, я видела его несколько раз рядом с Саном.