Берегиня (СИ)

Снаружи прикидывали и зубоскалили, чего это Клок заперся вместе с Динкой, да ещё Цацу выгнал за дверь? Как пить дать среди Кольцевых найдётся полно стукачков, кто скоро побежит к Центральным закладывать, что Ксюша нарисовалась у Клока! Что бы он там не решал, лучше бы ему соображать побыстрее, и Клок заметался глазами, на узком лице крышака проступила испарина.

– Ну а чё, если я подпишусь? – опять вперился он в Ксюшу глазами. Будь у него Каланча в городе и топляк на Кольце – можно таких дел наворотить! Ни в жадности Клока, ни в его рисковости – Нели ни на миг не ошиблась.

– Скиперским на Каланче сразу под дых всечём, чтоб очухаться не успели, – выдала Ксюша то, что они с лычкой придумали. – Вы со Взлётки на бензовозе по тракту туда-сюда маякуете. Крышаки сговорились груз от вас на окраинах принимать и на месте горючку деребанить, там же харчи с Птахами вам подкидывать, да загоны жопу оттягивают, мол, вы сами им на Каланчу топляк причушканите. Вот мы им под Колоды бензовоз и подгоним, и всю Вышку на этом подрежем.

– Ох, и до хера ты пропалила! Кто ж тебе за порядочки наши слил? – то ли дивился, то ли подначивал её Клок. Ксюша подобрала шлем и отошла от него и дивана к окну. Она выглянула через щель между двух кусков шифера. На улице разлилось алым заросшее Пороховкой поле, дальше тянулись две широкие взлётные полосы, а вдалеке, еле видно, белели выпуклые макушки ангаров.

– Рогатого запрягать? А не по времени ли, – диван скрипнул – Клок поднялся за ней. На Взлётке Рогатым зовут бензовоз – Нели точно ей говорила об этом.

– Времени топливо подгонять вы не забили. Вышукрите бак у Рогатого изнутри, посадите загонов, скока залезет. Вслед за Рогатым охрану поставьте – всё, как всегда. Со Скиперской Каланчи процинкуют, как вы подвалите, и охрану сочтут, но про внутрянку никто не пропалит, пока под Шестёры к себе вас не закатят. Тут из Рогатого выломитесь и не расчухавший Скипер положите. Подфартит – без особого фарша на Тузы за свистком замахнём.

– Ну замахнём, ну подрежем тамошнего крышачка, ну и чё дальше? Долго на хате у Скипера не поблатуешься. Центровые регом за точку и братву с района впрягутся! Луша, Карга, Скорбные крысюки…

– Впрягутся, но не за Скипер – тока чтобы старые масти в Центре держать. Сильно меситься за чужую Вышку – залётным загонам без мазы. Как дойдёт, что точку переделили, так сразу отвалят. А я жаркой тебе помогу.

Клок закинул руку себе на загривок и ядрёно растёр себе шею.

– Гладко пишешь, курва… Тока за фраера меня не держи! Бригады Центральных отвалят, сходняк соберётся и война херанёт. Кончится наша лафа на Колечке, и в городе нас развальцуют!

– Кому большая война нужна? – милостиво и знающе улыбнулась Ксюша. – Весь кипиш одной разборкой и кончится. Скиперских нет, точка под вами, Динамо за вас – Центровые и схвавют. Чё, крышак Скиперский…

– Фаныч, – подсказал Клок.

– Чё, Фаныч кому брат родной за него подыхать? Центр делить пора, вот пусть другие и щемятся, а ты свою точку возьмёшь. Кто против тебя, бригад Скиперских и против Динамо полезет?

– Кто?.. – сунул руки Клочара и оттопырил карманы своей рыжей шубы. – Кто же? Кто? – высыпал он крошки грибов и остатки скорлупок от вороних яиц, и искал, и крутился, как будто этот злодей, кто спутает все их планы, был прямо в коморке, или в кармане у Клока. – О! Есть кто за Право впряжётся! – вдруг увидел он на полу и подобрал голый крысиный хвост. – Как с Халдеем решать, Динка, будешь? Халдей тебя как шмонь свою отмандохает.

Клок гадко оскалился, сунул крысиный хвост себе в рот, и разжевал, громко чавкая.

*************

Ксюша вернулась затемно. Стоило снять с себя шлем в прихожей, как в ноздри густо пахнуло вкусным запахом горячей еды. Цепь зазвенела, из кухни навстречу ей торопливо выскользнула Нели. Лицо лычки светилось, уголки губ ползли вверх. Наверняка она зуб могла дать, что живой Ксюша с Кольца не вернётся. Наблатоваться за месяц, чтобы уговорить отмороженного крышака повести две бригады на Центр – это тебе не в бассейне плавать учиться.

Нели напоказ ничего не стала расспрашивать про дела прямо с порога. Она расхвасталась, что сварганила знатный харч из Ксюшиных сухпайков, муки и консервов. Готовилось всё на старой плите и горючих таблетках сухого спирта. В кастрюльке лениво побулькивал густой суп с картошкой, фасолью и пряностями, в прозрачной миске горкой насыпан фруктовый салат из консервированных персиков и ананасов, на крупном блюде смазанные шпиком и плавленым сыром оладьи, а на маленьком блюдце халва, сдобренная яблочным повидлом.

Для той, кто привык из вороньего мяса и жёстких грибов каждый день готовить что-нибудь новенькое, ужин вышел не просто удачно, а поразительно. Ещё удивительнее, что Чалая дождалась Ксюшу и не съела ни крошки. Окна в квартире плотно задёрнуты шторами, на обеденном столе голубым огнём горит керосинка, две белые фарфоровые тарелки, начищенные вилки и ложки давно заждались Нели и Ксюшу. Ксюша невольно подумала, что, если бы она не вернулась с аэродрома, вместо праздничной встречи у Нели вполне могли получиться поминки.