Берегиня (СИ)

Так мысли перепрыгивали с одного на другое, пока он выбирался из подвала в заросли возле дома. Кусты в зарослях сцепились так плотно, как будто каждую веточку нарочно перекрутили друг с другом. Папоротник рос ещё быстрее, стоило пройти по нему, и через пару дней от тропинки ни следа не останется. Всё это, включая изъеденную грибницей пятиэтажку, вполне устраивало Чура в качестве маскировки. В Ботаническом вообще легко спрятаться, как-никак пятьдесят гектаров угодий до Обледенения, теперь же зелёнка и вовсе расползлась на добрую четверть города.

По прямой до нужного квартала идти минут двадцать, но никаких прямых путей в городе давно нет. Даже если подточенный грибницей дом обрушался – это вовсе не значило, что по руинам теперь можно пройти. Завалы на добрых шесть метров порастали Ложкой и ещё всякой гадостью, которая обжигала кожу или травила дыхание. Так и получалось, что с одной стороны улицы перекрывались обломками, а с другой заросли плотными кустами да ёлками, и только знающий человек мог быстро ходить по тропинкам и лазам. В этом и заключалось главное преимущество кутышей над бандитами. Все банды жили в каменном Центре, куда лес ещё не добрался. Загонщики приходили грабить в районах, но часто не могли найти хорошо замаскированный Котёл.

Чаще всего подвал раскрывался не из-за старательных поисков загонщиков, а из-за предательства. К бандам перебегала мизга – эдакие подлецы, которые ради тёпленького местечка сдавали новым подельникам весь свой бывший Котёл вместе с семьями. Кутыши редко сопротивлялись бандитам, ведь те были на порядок злее, и лучше вооружены. Но нахрапы и загонщики не шли ни в какое сравнение с подготовкой и тем более опытом Чура.

За тот час, что Чур пробирался по городу, он никого не встретил. Только дикий олень промелькнул под окнами какой-то заросшей пятиэтажки. Определить, где именно пойдут загонщики, тоже не составляло труда. Бандиты всегда искали очевидные тропы, высматривали срезанные на стенах домов молодые грибы, банки под стоками, вытравленную новогептилом плесень, открытые слуховые окна, ну и конечно сам вход в Котёл. Кутыши таких явных примет старались не оставлять.

В квартал, где прятался Котёл Старого, вело всего три тропинки. Две из них были слишком далеко от того квартала, в котором вчера искали загонщики. Значит скорее всего бандиты пойдут по ближайшей тропе.

Чур выбрал узкое место, где боковые стены домов возвышались всего шагах в десяти друг от друга. Тропа между ними поднималась вверх по холму, через который надо было пробраться. Чур хорошо осмотрел дома и холм между ними. Главное пропустить банду вперёд, так чтобы возвышение оказалось за спинами у загонщиков, а по бокам старые здания. На холме Чур заложил первый заряд и присыпал его мелким мусором, а второй приткнул под треснутую бетонную плиту, немного вниз по тропинке. Место для себя он выбрал на втором этаже одного из зданий и спрятался за окаменелым стопельным грибом – таким прочным, что наверняка остановит свинцовую пулю из самопала.

Теперь оставалось только ждать, но Чур был уверен, что задолго до темноты бандиты Скорби пройдут по этой дорожке. В шлеме жарко и душно, фильтры работали на пределе ресурса, но снимать шлем нельзя. По визору мерно текли строчки данных о скорости ветра, влажности, токсичности воздуха, динамики усиливали соседние звуки. В городе как будто ничего странного не было. Рядом звякнуло железо, запыхтел небольшой зверёк, растущая в стене грибница вытолкнула из трещины камушки. Кроме этих звуков доносился только стрёкот насекомых и чириканье птиц. Если и есть место на свете, где жизнь дышит во всю свою дикую грудь на могиле былой цивилизации, то это старик-город.

Когда Долгие Зимы уйдут, таким станет весь мир: леса, грибы и травы захватят каждый сантиметр пространства. Останется ли место для человека? Не стоит проклинать Мор, ведь Долгое Лето принесёт может быть испытания много хуже.

Через усилители шлема Чур услышал шарканье ног, на холме показались люди. Загонщики мало чем отличались от кутышей, по крайней мере в глазах Чура: всё такие же лохмотья, целлофановая плёнка, бечевки, мешки и стоптанная обувь. Но в глазах кутышей бандиты одевались гораздо лучше. К тому же Скорбь носила ожерелья из сушёных крысиных хвостов и пришивала на одежду крысиные черепа. Будь здесь кто-то из подвальных, наверняка попросил бы не дырявить одежду слишком уж сильно. Что же, Чур постарается. Но бандитов шло совсем не пятнадцать. Первые успели подойти к заложенной под плитой мине, Чур насчитал тридцать загонщиков, почти полную бригаду, а бандиты всё поднимались и поднимались на холм.