Берегись автомобиля!

Следователь усиленно размышлял над обстоятельствами ночной кражи. Ему было ясно, что здесь, как и в предыдущих случаях, орудует одна и та же рука, опытная и умелая.

— Таня, сведений с шоссе не поступало? — спросил Максим.

— Пока ничего нет, — ответила его помощница.

В детективном произведении у следователя непременно должен быть друг, помощник или подчиненный. У Шерлока Холмса им состоял доктор Ватсон. Такой человек необходим следователю. Не для помощи — следователь и сам найдет преступника на последней странице. Но перед кем он раскроет свой выдающийся талант криминалиста? Вряд ли его олимпийским спокойствием и несравненной храбростью станет восхищаться сам преступник! В последние годы на роли ближайших друзей следователя стали претендовать юные девушки. У современных Холмсов — прехорошенькие помощницы, часто из числа студенток-практиканток, это удобнее, чем держать в доверенных лицах мужчину. Ведь совместное раскрытие преступления как нельзя больше способствует зарождению чувства, именуемого любовью. Чем тяжелей преступление, тем сильнее и ярче любовь! Было бы грубым нарушением традиции, если бы Таня не любила Подберезовикова. Поэтому она и любила его молчаливой любовью. О чем он, естественно, не догадывался.

— Я верю в вас! — нарушила молчание Таня. — Вы найдете преступника!

Подберезовиков, в который раз, не заметил сквозившего в словах девушки всепоглощающего чувства.

— Вы обратили внимание, Таня, — сказал ушедший в себя следователь, — что во дворе, где произошла кража, и рядом на улице ночует много безгаражных машин?

— Да, — с недоумением произнесла Таня. Помощник следователя должен быть немного глуповат.

— А ведь украсть машину, стоящую на улице, было легче, нежели из гаража…

— Верно, — радостно оказала Таня, пораженная тонким ходом мысли любимого начальника.

— Но преступник почему-то пошел по пути наибольшего сопротивления! Мне кажется, именно в этом надо искать ключ!

— Как я сама не догадалась? — восхитилась Таня.

Однако Подберезовиков не клюнул на лесть.

— Между прочим, — продолжала девушка, — потерпевшие собрались у нас в коридоре.

— Все? — переспросил следователь.

— Там и серая «Волга», и та, у которой помят передний бампер, и последняя.

Мысль о встрече с клиентами не привела Подберезовикова в восторг.

— У меня сегодня репетиция, — вздохнул следователь, — приступая к новой роли.

Шерлок Холмс играл на скрипке, а Максим Подберезовиков в самодеятельности!

— Какая роль, Максим Петрович? — спросила Таня.

— Приглашу на премьеру, узнаете.

— Я им скажу, что вас нет, — заботливо предложила девушка.

Но уклоняться от опасности было не в правилах Подберезовикова.

— Зовите их всех сразу! Как говорится, одним махом!

Потерпевшая тройка цугом вбежала в кабинет. Следователь встал из-за стола:

— Давайте знакомиться!

— Мы очень рады, что назначили именно вас, — поклонился ветеран, который ждал уже восемь месяцев.

— Мы…адеемся, что вы…авдаете…аше…оверие!

Максим посмотрел на Пеночкина и, скрыв улыбку, заверил:

— Я…уду…тараться!

Потерпевшие дружно сели, располагаясь для долгой беседы.

— У вас есть какие-нибудь новости? — поинтересовался Максим.

— Нет! — хором ответили потерпевшие.

— Я думаю, будет полезнее, — жестко отчеканил следователь, — если вы с утра станете приходить на работу к себе, а не ко мне. Когда вы понадобитесь, я вас вызову!

— …нятно, — Пеночкин поднялся первым. — До…иданья!

— До свиданья, — подхватил дуэт, и расстроенные потерпевшие гуськом потянулись к выходу. Таня плотно прикрыла за ними дверь, но в кабинет тотчас постучали.

— Войдите! — крикнул Максим.

Это вернулся Картузов:

— Ночью я позабыл вам сообщить деталь. Может, она поможет…

— Слушаю вас.

Филипп стыдливо покосился на Таню:

— У меня на левом заднем крыле гвоздем процарапано неприличное слово!

— Какое? — строго спросил следователь.

ГЛАВА 3, в которой мы знакомимся с Юрием Деточкиным, страховым агентом

Прошла неделя. Человек, как известно, ко всему привыкает. Картузов привык к тому, что у него угнали машину. Больше того, это горестное происшествие по-своему украсило его жизнь. Он стал ощущать себя невинной жертвой произвола, и это возвысило его в собственных глазах. Он начал рассказывать на работе о событиях знаменательной ночи. Постепенно рассказ обрастал новыми деталями. Когда появилась сцена, в которой Картузов стрелял из ружья в преступника, но промахнулся, у слушателей сдали нервы, и они начали избегать страдальца. Тогда Картузов стал делиться своей бедой с людьми незнакомыми. За отсутствием машины, он ездил теперь на работу автобусом.

За шесть остановок можно было поведать эффектную историю со всеми подробностями. Кроме того, у Картузова появилась уважительная причина, чтобы ежедневно уходить со службы в прокуратуру. Запрет следователя не подействовал, и потерпевшие упрямо торчали в его коридоре.

Но Подберезовиков не мог сообщить ничего утешительного.

Прошла неделя…

Пассажирский лайнер ТУ-104 приближался к Москве.