Берегитесь дедушки (СИ)

Но вскормленный вчерашним отчаянием день так легко не сдался. Он проверял ее на прочность: а вот тебе давка, как? А вот лужа с горячим гейзером и тонкой, ломкой коркой по краям перед домом ученика, переберешься в хорошем настроении? А лифт сломался в офисном здании, где группа на шестом этаже, нравится? А вот охранник вредный… Но Наташа была тверда в своем намерении замечать достойное радости и благодарности даже там, где хотелось материться. И также твердо отметала мысли об Игоре.

Постепенно она переборола непогодную мерзость и безобразие этого дня. И только скажите, что это не чудо: люди в транспорте начали улыбаться, полупустой автобус довез ее до места под песни любимых с детства Рикки и Повери, незнакомый парень подал руку, благообразный пенсионер придержал дверь на входе в магазин, где продавщица по секрету рассказала, что вон те сосиски брать не надо бы, а эти свеженькие, только что привезли. Даже ветер стих, хоть и не совсем.

Наташа удивлялась обнаруженному факту: выбери мысль о том, что все плохо, и мир окунет тебя мордой в грязь, чтоб уж если плохо, так с полным обтеканием; а остановишься на мысли, что все хорошо, и мир с непривычки поартачится-поартачится и начнет подтверждать и эту позицию.

Последней по графику была ее любимица, Юлечка, одиннадцатилетняя фигуристка. Едва Наташа сказала в домофон: «Это я», на той стороне разразилось радостное «Ура-ура! Наташа!» Учительница засияла, потянув на себя тяжеленную железную дверь: «Ну, если тебя так приветствуют, разве ты не самый счастливый человек на свете?» В квартире нового многоэтажного дома ее встретило восторженное «Натася, Натася, Натася…» — от едва научившегося говорить Карасика. На самом деле малыша звали Марком, но с легкой руки старшей Юлечки, белокурый постреленок прозвался в семье Карасиком. Он счастливо разулыбался Наташе, однако стоило ей протянуть руки, малыш, как всегда, с визгом и хохотом убежал в детскую. Потом выглянул из-за двери, смущенно кусая пальчик.

— Вы на него просто магически действуете, — улыбнулась мама Надя.

Юля, пластичная девочка с косой толщиной в руку и выразительными глазами олененка с железной волей, тут же сообщила:

— А мне по английскому в четверти пять поставили! Давайте смотреть Гарика? Мама не против, — и чихнула.

Весь урок они, приютившись за детским пластиковым столом на разноцветных пластиковых стульчиках, пили чай и разбирали Гарри Поттера, смеясь над тем, что “Give it a wave” переводится не «дай волну», а «взмахни ей», палочкой то бишь, и над прочими завихрениями английского языка. А потом разговорились. Юля с серьезностью взрослой рассуждала:

— Вот Гарри такой молодец! И ответственный, и не дурак. А у нас мальчишки в классе все глупые.

— Никто тебе не нравится? — улыбнулась Наташа.

— Нет, у нас с мальчишками война — мы соревнуемся, кто умнее. А они все время смеются и кидаются всякой ерундой. И подлянки делают. И дерутся. И ногти у них вечно не чищенные. Фу! Но ничего, мы их по пятеркам в четверти победили!

— Кто мы?

— Девочки, конечно же!

«Забавно, — подумала Наташа, — не пройдет и пары лет, как они станут друг другу строить глазки и вздыхать, внезапно обнаружив совсем другой интерес».

Опять вспомнился Игорь, красивый, чужой… Зачем?

— А тебе же нравятся сказки? — перевела тему учительница. — Не современные, а классические: Золушка, Спящая красавица, Снежная королева?

— Нравятся. Но моя подружка Ниса говорит, что в сказках этих все неправда, потому что девочкам там принцы достаются не за что. А я не согласна!

— А за что, по-твоему, им достаются принцы?

Юля чихнула и решительно ответила:

— За то, что они позитивные. Нам тренер говорит: позитив перед соревнованиями — самое главное. Если в голове себя победил, то и программу прокатаешь. Народ потому и катает на тренировках отлично, а на соревнованиях падает. Не позитивные потому что. Боятся. Думают: ой, сейчас упаду, тренер поругает, мама накажет. А все эти принцессы, ой, не принцессы, ну, вы поняли, они не боятся быть на позитиве. Золушку мачеха гномит, а та все равно песни поет, животных любит. Белоснежка тоже. Вот если подумать, Белоснежку замка лишили, родители умерли, убить хотят, а она всем улыбается, уют гномикам устроила в какой-то жуткой каморке. Обалдеть характер, да? Вот потому гномы за нее горой, и принц нашелся. Я так считаю!

— А, знаешь, по-моему, ты совершенно права, — улыбнулась Наташа, понимая, что по сравнению с Белоснежкой ей вообще грех жаловаться.

Потренировавшись еще с переводами, учительница стала собираться. И тут в комнату заглянула мама Надя, держа на руках маленькое пушистое чудо с усами.

— Наташа, у вас нет аллергии на котов?

— Нет. Ах, какой милаш! Вы завели?

— Да вот, попробовали. Но Юля чихает, даже когда я малыша в спальню загоняю. Вы не возьмете себе? В плохие руки не хотелось бы, а ваши уж точно хорошие.

Наташа оторопела, но секунду спустя приняла решение:

— Почему бы и нет? Как его зовут?

— Амадей. Но мы ее Мотей кличем.

— Привет, Амадей, — улыбнулась Наташа, — пойдешь ко мне жить?