Береговая стража

Эта мысль немного развеселила Лизу. Может, все не так уж и плохо, подумала она, а супруга следует придержать при себе до поры, когда не появится более подходящий кандидат. Замужней женщине куда легче искать жениха, чем незамужней.

И не вспоминать про особняк на Фонтанке! Забыть, словно его и не было. Женщина в ее положении не имеет права на прошлое. Забыть напрочь – этому она выучилась отменно. Забыть. Поменять сытое благополучное прошлое на лихое будущее, а без этого промена будущего вовсе не случится, этот закон она тоже знала…

– Братец, слышишь? – вдруг спросила Ухтомская. – Господи, что ж это делается? Матушка Богородица, помоги, выноси!

Было ли это копытным перестуком? Лиза не могла разобрать, да и супруг вслушивался довольно долго.

– Нас преследуют, – вдруг сказал Лисицын. – Черт!

– Вели Фролке гнать шибче! – воскликнула Лиза.

– Какой же я дурак… Верхом надо было уходить! – закричал Лисицын. – И к чертям вас, баб! Ничего бы с вами не сделалось!

С окошком экипажа поравнялся Матвеич и показал рукой назад. Слов уже не требовалось – и впрямь погоня.

– Как они нас выследили так скоро? – в отчаянии спросил Лисицын. – Как? Кто донес?

Матвеич исчез, кони прибавили ходу. Тяжелый экипаж занесло на повороте, он накренился, но выправился, покатил дальше. Полверсты кони одолели, казалось, единым махом, но следующий поворот оказался роковым. Экипаж снова накренился, его сильно занесло вправо, и огромная колымага, повалившись набок, еще проехала вперед и уперлась в дерево. Седоки повалились друг на дружку. Лиза и княгиня закричали.

Дверца, что оказалась наверху, отворилась, Полкашка протянул руку.

– Вылезайте! – велел он. – Дурак ваш Фролка! Поворотить не сумел! Живо, живо!

– Меня, меня! – потребовал Лисицын, хватаясь за руку, пока Лиза и княгиня Ухтомская барахтались, запутавшись в юбках и шубах.

Санька оказался под тяжеленными мешками, сильно ушибся, но вывернулся как-то и даже выдернул Лизу, чьи ноги застряли среди каких-то коробок. Лисицын уже лез вверх, брыкаясь, ища толстыми ногами опоры, которой не было. Лиза еле увернулась от его сапога. Когда Полкашка с трудом вытянул его наружу, Санька подставил Лизе руки, чтобы она встала на сцепленные замком кисти. Пышная дама – с немалым трудом выкарабкалась настолько, чтобы сесть, свесив ноги в экипаж.

Лисицын, по колено в снегу, кричал Матвеичу, что кто-то должен уступить ему свою оседланную лошадь и сесть на неоседланную заводную. Фролка звал на помощь – его придавило экипажем. Упряжные лошади бились и буянили. Одни только Желанный и Любезный, привязанные сзади, стояли смирно, опустив головы, – непривычные к долгим прогулкам холеные рысаки устали.

– В лес, все в лес! – выкрикивал Матвеич. – Держись за стремя, барин! Там разберемся! Васька, прыгай в экипаж! Тащи оттуда все, что подвернется!

Его подручный, молодой ловкий парень, перескочил с седла на стенку экипажа и, бесцеремонно схватив Лизу, сбросил ее в снег.

– Подавай ружья! Потом все мешки и узлы! – сказал он Саньке. – Живо, живо!

Плохо соображая, тот стал хватать что попало. Ларец распахнулся, золотые монеты полетели и пропали в княгининых юбках.

Ухтомской наконец удалось сперва сесть, потом встать на ноги. Она раздавила каблуком стекло той дверцы, что оказалась внизу, поцарапала ногу и закричала – не столько от боли, сколько от ужаса: нога застряла, и вытаскивать ее было страшно.

– Братец! Яшенька! – звала она. – Люди! Выручайте! Тащите меня отсюда!

Но всем было не до нее. Васька, соскочив вниз, с Санькиной помощью вытолкнул вверх здоровый мешок с серебром, и тут же этот мешок пропал – кто-то перехватил его и пристроил перед собой на седле.

Лиза встала, тяжело дыша, отряхнула снег. Нужно было прятаться в лесу, но ее деньги, ее бриллианты – все еще оставалось в экипаже. Из дыры на месте дверцы показалась Санькина голова.

– Все, все выкидывайте! – закричала Лиза. Голова исчезла. Внутри стала громко ругаться княгиня Ухтомская – она требовала, чтобы Санька высвободил ее ногу.

Тогда Лиза поспешила на помощь Фролке. Кучер был детина здоровенный, мог бы вытащить взбесившуюся княгиню, а тогда бы удалось выбросить из экипажа и ценности.

Всадники показались из-за поворота. Они скакали по двое в ряд, больше не позволяла дорога, и приближались неотвратимо, как Божья кара.

Лиза протянула руки Фролке, он ухватился, она потащила – и высвободила кучера.

– Как ты, цел? – спросила она. – Руки, ноги?

– Цел, – сказал Фролка. – Держись за меня, хозяйка!

Как он ни был напуган, а сообразил, что Лиза в пышных юбках не может скакать по сугробам. Фролка подхватил ее на руки и потащил в лес. Там уже перекликались Матвеич, Полкашка, Юшка, Лисицын.

Васька вылез из экипажа в последнюю минуту. Он вытащил мешок с серебром, высыпал из ларчика драгоценности и спрятал за пазуху, а ларчиком запустил в погоню. Соскочив с экипажа, он тоже побежал в лес.

– Стой, стой! – кричали ему, и тут грянул первый выстрел.