Береговое братство

На берегу между ними не существовало никакого различия, дисциплина соблюдалась только на море, но там она властвовала всесильно, жестоко и неумолимо: слово, взгляд, движение подхватывались на лету и исполнялись с беспрекословной покорностью, неизмеримое расстояние отделяло командира от простого матроса, с которым за час до того, быть может, он кутил по-товарищески; матрос, со своей стороны, знал это и ничуть не оскорблялся, а напротив, находил вполне естественным, чтобы такая дистанция отделяла его от командира. Кроме того, весьма частыми бывали случаи, когда сегодняшний матрос назавтра принимал начальство над тем самым командиром, которому в настоящее время повиновался с такой почтительной готовностью.

Флибустьеры сели вокруг большого стола, покрытого зеленым сукном, и заседание началось.

Монбар ясно и четко изложил свой план.

Этот план был образцовым произведением военного искусства, смелости и воображения. Его выслушали с глубоким вниманием от начала до конца.

Когда Монбар кончил, все наклонили голову в знак одобрения.

— Не последует ли каких-либо возражений с вашей стороны, господа? — спросил главнокомандующий.

— Ни малейших, адмирал.

— Стало быть, если все согласны, приступим к исполнению этого плана — я говорю теперь только о маневрах, которые позволят нам достигнуть твердой земли. Наша экспедиция делится на две совершенно отдельные части: первая — исключительно морская, вторая, напротив, преимущественно сухопутная, когда мы должны превратиться в солдат, преодолеть большие пространства и совершенно забыть о том, что мы являемся моряками, вспоминая об этом разве только в стремительных нападениях и во время быстрых переходов по лесам в погоне за теми, кого собираемся захватить врасплох.

— Это правда, — заметил Морган.

— Здесь мы будем обсуждать только первую часть нашей экспедиции, — продолжал Монбар. — Это единственное, о чем теперь может идти речь. Наш флот велик. Испанцы* находятся настороже, видя наши усиленные приготовления; уведомленные шпионами, они зорко следят за нами, тем более что не знают, в какую точку мы устремим наши силы и какая именно из их колоний подвергнется нападению. В этом полезном неведении их необходимо держать как можно дольше и даже усилить их опасения, придав им ложное направление. Для этого, я полагаю, хорошо было бы сделать вот что…

Все придвинулись ближе и затаили дыхание. Помолчав с минуту, Монбар продолжал:

— Мы выйдем в море все вместе милях в десяти отсюда. По знаку, поднятому на адмиральском корабле, флот разделится на три части следующим образом: адмирал Морган, однажды уже взявший Пуэрто-Бельо, направится прямо к этому городу, овладеет им и, прочно укрепившись, займется приготовлением всего необходимого для высадки. Адмирал Пьер Легран займет Санта-Каталину. Этот остров богат, обильно снабжен съестными и боевыми припасами и служит

в одно и то же врем складом и арсеналом испанскому флоту. Пьер Легран заготовит с возможной быстротой все необходимое для снабжения флота припасами; на Санта-Каталине он оставит порядочный гарнизон и шесть судов для наблюдения за теми местами на острове, где легко пристать, так как туда мы будем свозить наших больных и раненых, там же назначается общий сборный пункт по возвращении из экспедиции. После этого эскадра со съестными припасами, которые адмиралу удастся собрать, примкнет к остальному флоту в порту Бургас, но предварительно адмирал с помощью легкого посыльного судна известит Моргана, чтобы тот спешил соединиться с ним. Медвежонок Железная Голова с третьей частью флота поднимется прямо по ветру и бросит якорь в нескольких милях от Чагреса, в устье реки Сан-Хуан — именно там произойдет общая высадка. Действуя таким образом, я полагаю, нам удастся провести испанцев и сбить их с толку: пока они будут зорко следить за Морганом и Пьером Леграном, стараясь не допустить их высадки на Санта-Каталину и в Пуэрто-Бельо, эскадра Медвежонка незаметно подойдет к тому месту, где мы хотим высадиться, и спокойно станет на якорь, не встретив отпора; к тому же, если мы сумеем прочно укрепиться в Пуэрто-Бельо и Санта-Каталине, то уже тем самым мы захватываем владычество над морем и перешейком и, следовательно, вольны действовать против Панамы, не опасаясь, что сильные отряды из внутренних колоний подоспеют на помощь местному гарнизону. Вот, господа, какой план я составил для исполнения первой части нашей кампании. Прошу вас взвесить все, сказанное мной, после чего сделать мне честь и представить ваши возражения; я с должным уважением отнесусь к мнению таких знатоков военного дела, как вы.