(береме)няшка для миллиардера

Ноет живот. Хочется кушать — прожорливый малыш дает о себе знать. Надо пойти на кухню. К моей комнате прилегает ванная. В просторном санузле расположилась суперсовременная джакузи, полки ломятся от дорогой косметики — ухода, разумеется, декоративки тут нет. Небось, Сулейман уже представляет себе, как будет отжигать со мной в этом мини-бассейне с пузырями!

Умываюсь. На такую дорогую пенку я только зарилась в известном магазине косметики, сама бы ни за что себе не купила умывалку за пять косарей! А Сулейман запросто для своих баб покупает все самое наилучшее! Чищу зубы. Зубная щетка и все остальные принадлежности новые, в не вскрытых упаковках. Но не думает же миллиардер, что он меня может всем этим купить? Это — глупость!

Принимаю душ, ведь вчерашней ночью не до того было.

Переодеваюсь в красивый шелковый халат, что нашла в гардеробной. Он мне в пору. Выхожу из комнаты. В квартире тихо, лишь где-то в отдалении глухо работает пылесос — наверно домработница приступила к своим обязанностям.

Иду в поисках кухни. Пентхаус огромный, тут и заблудиться недалеко. По крепкому запаху кофе и аппетитных тостов понимаю, что пищеблок где-то близко.

— Мадам! — улыбается мне милая низенькая женщина с раскосыми миндалевидными глазами. — Мадам, захадити, садитись. Господин Сулейман говорить о вас. Он говорить, вас нада кармить и паить харашо.

Тайка что ли? Смотрю на приветливую женщину во все глаза: вот это экзотика! Хотя с такими деньгами, Сулейман может себе позволить нанять в уборщицы не только гостей из юго-восточной Азии, но и голливудскую диву, запросто!

— Я — Нина. — улыбаюсь я приветливой, излучающей позитив, женщине.

— Миу-ша! — кивает мне женщина. — Я — повар. И старшая домработница. Еще в доме работают Андрэа и Ким. Они убираться. Чистить, мыть, пылесосить.

— Можно чай? — прошу я.

— Да, мадам, проходите. Вот сюда. — мне пододвигают плетенное уютное кресло к большому столу.

— Чай черный, зеленый, фруктовый?

— Фруктовый, — прошу я.

Миу-ша споро двигается по кухне, несмотря на свою полноту. И вскоре я получаю исходящую паром чашечку ароматного чая.

— Мадам, господин приказал давать вам каша. Овсяный с ягодами. И орехами. Или творог со сметанка и фруктами. Вы что будете?

— Я колбасу хочу… — с тоской протягиваю я. — И сыр плавленный с грибами…

— Калбаса — нехароший пища. Для биременой это нехарашо.

— Я понимаю. — вздыхаю я. — Тогда овсянку…

Потому что творог вообще на дух не переношу. С тоской ожидаю постную на воде овсянку с одиноко болтающейся там ягодкой-клубничкой, но Миу-ша подает мне нечто потрясающее!

Насыщенная приятная молочная овсянка, много ягод, разнообразные орехи и все это приправлено шоколадом! М-м-м… я едва ли удерживаюсь, чтобы не вылизать тарелку полностью.

— Спасибо вам, Миу-ша! — от души благодарю я женщину. — Вы — пока единственный плюс в этой золотой клетке!

— Ба-бах!!! — разносится за дверью кухни. Мы с Миу-шей вздрагиваем.

Дверь чуть ли не срывается с петель, а на пороге показывается… та самая силиконовая кукла с резиновыми клизмами вместо грудей.

— Вот ты значит какая, шлюха подзаборная!!! — недобро щурится на меня силикон.

— Мадам, Кайина, — коверкает ее имя Миу-ша, — не надо плохие слова говорить, Господин Сулейман приказал Мадам не беспокоить!

— Заткнись, дура!!! — грубо прерывает служанку Карина, — Еще я от всяких поломоек не выслушивала!

Бедная Миу-ша бледнеет, и расстроенно поджимает губы, но я и сама могу вполне постоять за себя — жизнь в деревне научила давать сдачи.

— Что тебе надо? — как можно более спокойно в такой ситуации интересуюсь я.

— Убирайся отсюда!!! — идет Карина красными пятнами, — Сулейман — мой! И я тебе его не отдам!

— К твоему сведению, — поднимаюсь я с кресла, — Сулейман насильно привез меня в дом, и фактически посадил под замок. Если поможешь сбежать, буду только признательна!

Слова Карины застывают у нее в горле. Она явно не ожидала того, что баба Сулеймана может находиться тут не только не полюбовно, а еще и против своей воли.

— Не ври, шлюха!!! Я не верю тебе! Ноги перед ним раскрывала, чтобы он тебе вдул, а теперь думаешь на всем готовеньком вывезти? Не выйдет!

— Ты вообще слушать умеешь? Надеюсь, он тебе в уши не втирал, что ты теперь все неправильно интерпретируешь?

— Ах ты ж охуевшая морда!!! — бросается на меня Карина.

В лицо своими метровыми когтями. Больно царапает щеку. От боли у меня все красной пеленой застилает. Вцепляюсь в волосы этой Карине.

— А-а-а!!!

— А-а-а!!! — визжим мы вместе, одновременно, ведь в моих руках остаются длинные блондинистые пряди.

— Мои волосы!!! — орет Карина благим матом.

— Ах ты ж кошка облезлая, фу! — брезгливо откидывают от себя трофейные патлы соперницы. — Ща и ресницы твои оторву! Не лезь ко мне, слышишь?

Но, видимо Карина уже поймала аффект, ибо меня она уже совершенно не слышит, будто ей глаза и уши завеса закрыла.

Бросается на меня вновь, я даю ей отпор, как могу. Даже сама бью, не разбирая по чему именно попадаю.