Беременна от бандита

Я подкрадываюсь к проходу, ведущему в комнату, из которой льётся слабый свет, чуть выглядываю из-за угла и вижу настолько жуткую картину, от которой едва ли не падаю мертвым кулем лицом вниз. Леон стоит спиной ко мне, по бокам от Леона — его верные подданные. Втроем они стоят ко мне спиной, а «лысый пленник» — лицом. Молит их о чем-то, оправдывается, стоя на коленях со связанными руками. Я пытаюсь прислушаться к речи. Кое-что всё-таки понимаю.

—"Sì, è lui... un traditore." Cento per cento. Hai visto le registrazioni dalle telecamere, — грозно молвит один их подельников своему главарю.

Моретти молчит. Пять секунд, он бросает короткий взгляд на собеседника и кивает, чеканя два коротких слова по-русски:

— Кончай его.

Один из амбалов шуршит одеждой. Я слышу щелчок и понимаю, что мне нужно зажмуриться.

Бах!

Выстрел. Хлопок. Эхом бьют по стенам подвала.  Я зажимаю руками рот, впиваюсь зубами в собственную ладонь, глотая вопль ужаса, когда вижу, как тело стоящего на коленях человека бездыханным мешком падает на пол. Пять секунд. Убийственная тишина. После которой следует холодный приказ:

— Избавьтесь от грязи. И запомните! Так будет с каждым. С КАЖДЫМ, кто посмеет перейти дорогу Моретти. Никто не станет исключением. Никто. Даже родная мать, царствие ей небесное.

Подданные молча кивают, а я пулей несусь обратно к лестнице, бегу с сумасшедшей скоростью в свою комнату. Быстро срываю с себя одежду и запираюсь в душе. Включаю холодную воду, падаю на колени на пол в душевой, обхватываю руками свои трясущиеся плечи и реву, реву, реву,  захлёбываясь в немом крике.

«Никто не станет исключением. Никто».

Теперь я на все сто процентов уверена, что Леон никакой не бизнесмен. Он страшный человек. Он… бандит и преступник. Я в этом только что убедилась. Поэтому мне его ничуть не жаль. И я не буду жалеть о том, что я рушу его бизнес, крошу его планы в песок, игнорируя клич совести.  Моретти надо бояться. Но ни в коем случае не жалеть. Он заслуживает того, что я делаю против него. Пусть его бизнес рухнет к чертям! Как и сам он. Провалится в ад. Туда, где ему самое место. Ведь убийца... Должен. Быть. Наказан.

Глава 7 (5).

Я никак не могу найти в себе сил и смелости, чтобы выползти из душа. Горячая вода успокаивает. Внезапно, я слышу как хлопает дверь в спальне, после звучит хриплый, явно недовольный голос хозяина этого дома:

— Клубника, ты где? Ты мне нужна! Срочно!

Ох, нет. Когда он говорит мне «Клубника» это значит одно — он, либо зол, либо чем-то недоволен. По интонации в стальном баритоне мужчины и по тому, что произошло совсем недавно, я понимаю зачем он сюда явился. Чтобы вытрахать меня как следует, сброив скопившийся пыл после кровавых разборок.

Я действую по обстоятельствам. Не хочу, чтобы монстр сейчас меня трогал. Не хочу чувствовать на себе его руки, которыми он… убивает людей. Сделав глубокий вдох, я выкрикиваю первое, что приходит на ум:

— Прости... Леон. У меня внезапно начались эти… д-дни.

И дрожу так дико, что вот-вот, и помру со страха.

— Дерьмо.

Я не пускаю мужчину в ванну. Я реву в собственный кулак, потому что до смерти его боюсь. Ведь полчаса назад на моих глазах убили человека. По его приказу. Того, кто каждый день смотрел мне в глаза и приветливо здоровался. Того парня, Начо, его больше нет. Что они с ним сделают? Утопят тело в океане? В лесу закопают?

Я задерживаю дыхание, не двигаюсь, прислушиваюсь. Шаги. Сильный хлопок двери. Леон ушел. Какое-то время я сижу в ванне, будто прибитая к месту гвоздями, после несмело покидаю укрытие. Надеваю пижамные шорты, футболку и падаю на кровать. С головой заворачиваюсь в одеяло, закрываю глаза. От бессилия и внутреннего истощения я проваливаюсь в бесчувственный сон. А просыпаюсь, когда чувствую на лице яркие блики солнца. Тру глаза, выползаю из постели и осматриваюсь.  Странно, Леона нет. Он так и не пришёл. Видимо новость о «грязных днях» его от меня оттолкнула. Впервые за месяц я спала одна в спальне. Впервые за месяц я сутки провела без секса. Монстр на неделю оставит меня в покое. Как раз за это время я смогу немного отойти от шока.

Вот только я не учла один, довольно-таки пугающий факт…

У меня задержка. В несколько дней.

Наверно, я просто переволновалась. Ведь столько всего жуткого на меня, хрупкую, свалилось за раз. Вернусь в Россию, обязательно запишусь к врачу. Противозачаточные я пью, как врач и прописала. Так что волноваться не стоит. Больше всего сейчас меня пугает то, что Катя не выходит на связь, у меня жутко болит и кружится голова, а Леон куда-то исчез, не сказав и слова.

Приняв душ, я спускаюсь в обеденный зал. От скуки я начала учить итальянский. Выучила лишь самое основное. Языки даются мне довольно легко. У парадной двери я поймала дворецкого и вежливо спросила на итальянском:

— А где господин Леон?