Беременна от бывшего мужа

Я стоял, опершись на косяк двери и смотрел на Ксю немигающим взглядом. Казалось, хотел только одного — сделать все для ее счастья, но, судя по вырвавшимся у нее словам, достигал исключительно прямо противоположного эффекта.

— Не согласен с такой формулировкой, — произнес размеренно, не отводя глаз. — Я все же отец твоего будущего ребенка.

— Только из-за этой дебильной ошибки! Будь проклята эта чертова клиника!

Она снова смотрела на меня с ненавистью. Усугублять ситуацию я не хотел, поэтому, вероятно, лучшее, что мог сейчас сделать — это тоже уйти.

— Я тебя понял, — проговорил холодно. — Я прошу у тебя прощения. За то, что ты снова из-за меня нервничаешь. Но я не буду извиняться за то, что ревную тебя к этому кобелю! Ты права, Ксю — я тебе никто. Ты можешь отгораживаться от меня словами, стрелять в меня колючими взглядами, но ты не властна над моими чувствами. А если ты еще не поняла — говорю прямо: я намерен присутствовать в твоей жизни не только как отец твоего ребенка.

Сократив расстояние между нами в один порывистый шаг, я протянул руку к лицу Ксю и коснулся большим пальцем ее нижней губы. Провел по ней подушечкой пальца и выдохнул:

— Я тебя хочу. Хочу еще сильнее, чем прежде. И запретить мне тебя желать ты не можешь!

Убрав руку, я одним резким движением прижал к себе бывшую жену и впился в ее губы поцелуем. В нем было мало нежности — я ее сейчас и не испытывал. В нем была вся горечь и вся неукротимость желания, которому пока не мог дать выхода. Сминая губы Ксю своими, я напоследок оставил на ее нижней губе легкий укус — свою отметину. Знак того, что это еще далеко не конец.

— До завтра, — хрипло выдохнул ей в губы и, отстранившись, пошел на выход.

Часть семнадцатая. Ксения

Этот поцелуй словно прорвал плотину тех чувств, что я упорно прятала как можно глубже. Макс ушел, а я стояла, глядя ему вслед, и понимала, что сейчас самым верным будет его отпустить. Несмотря на то, что хотелось удержать. Вернуть себе и сказать, что я тоже его хочу.

Как же я корила себя за это желание! И дело было вовсе не в том, что внутри таилась обида на прошлое. Вовсе нет. Я просто не могла представить себе, что будет со мной, когда он вновь исчезнет.

Да, все сейчас могло быть иначе. Не так, как в прошлый раз, когда мы с Максом были вместе. Но я в это попросту не верила. И не могла поверить, потому что тогда стала бы излишне уязвимой, а этого допустить с ребенком под сердцем я попросту не могла.

— Тише, маленький, тише, — сказала я, закрыв за Фроловым дверь.

Конечно же, наш ребенок не выказывал ни доли беспокойства, но я сочла за лучшее заверить его, что ничего не случилось.

— Тише, все хорошо.

Выдохнув и стряхнув с себя те чувства, которые породила близость Макса, я отправилась в душ, надеясь, что этим все и завершится.

Глупая… он ведь сказал, что запретить меня желать попросту не мог…

— Ксения! — раздался голос деда на следующий день, когда я напрочь не ожидала его услышать.

Была уверена, что он укатил в очередное свое путешествие, а на деле оказалось, что остался в городе и пришел ко мне на работу.

— Я удивлена, — призналась сразу, отодвигая бумаги и кивая на стул перед собой.

— Так и думал, — хмыкнул Семен Алексеевич, примостившись напротив. — Но сказать тебе ничего не мог. Все строго между нами.

Он подался ко мне и я инстинктивно сделала то же самое.

— Все строго между нами, — заверила я деда, и он начал рассказывать.

И поведал о том, что уже собрался уехать в свои очередные изыскания, когда встретил ее!

— Ее — это кого? — уточнила я, не сразу понимая, о ком речь.

— Викторию, конечно! — отозвался дед, и по его виду было ясно — Виктория для него как минимум та, которая способна продлить жизнь если не на сто лет, то на пятьдесят уж точно.

— Хорошо. Ты встретил Викторию. И что теперь? — спросила я, хмуро глядя на деда.

— А ничего. Жду тебя на праздновании ее дня рождения. Завтра, — припечатал Семен Алексеевич и, поднявшись, вышел.

И я бы, возможно, отправилась за ним, если бы не Макс, который озадачил меня почти как дед:

— Максим Александрович вызывает вас к себе, — раздался голос секретарши Фролова в динамике телефона, и я автоматически буркнула в ответ:

— Хорошо, сейчас буду.

И что ему опять могло от меня понадобиться?

— Ксю, я хотел кое-что узнать, — сказал Фролов, когда я вошла в его кабинет и заперла за собой дверь.

Босс был передо мной как на ладони — стоял, заложив руки в карманы брюк, и смотрел на меня так, как будто я была должна ему как минимум миллион долларов.

— Да? — вскинула я бровь. — Что ты хотел узнать?

Я ожидала какого угодно ответа на свой вопрос, но услышала совсем иное.

— Как думаешь, не будет ли слишком странным, если подарю пожилым людям путевку в Гренландию?

Чтоооо? И ради этого он оторвал меня от работы? Чтобы сейчас задать мне этот дурацкий вопрос?

— Вообще-то я разрабатывала новую формулу кондиционера для волос, — мрачно проговорила я вместо ответа.

— Доработаешь позже, — подернул плечами Макс. — Так что думаешь о Гренландии? — снова вопросил он, и я сорвалась.