Беременна от бывшего мужа

— Думаю, что ты задаешь совершенно дурацкие вопросы! — припечатала я. И прежде, чем покинуть кабинет Фролова, добавила: — И мне совершенно недосуг ходить туда-сюда, чтобы удовлетворить твои интересы.

Сказав это, я вышла от Макса, чтобы после вернуться к себе и, быстро покидав необходимое в сумку, отправиться домой.

Назавтра я отправилась по указанному адресу, пришедшему мне на телефон. Конечно же, в желание деда остепениться я верила мало. Но раз уж для него было настолько важным мое присутствие на дне рождения его новой пассии, противодействовать этому я не собиралась.

— Внученька! — сказал дед, когда я зашла в довольно просторную квартиру, в которой уже было множество гостей.

Я смогла разглядеть как минимум нескольких, когда стала разуваться. Чувствовала себя при этом довольно странно, но понимала — если дед меня сюда пригласил, значит, для него это было более чем важным.

— Иди к остальным, — скомандовал Семен Алексеевич, подталкивая меня к толпе гостей, на сто процентов состоящих из тех, кому за шестьдесят.

И я направилась туда, где меня и хотел видеть в данный момент дедушка.

Его Виктория была весьма приятной женщиной. Она тут же атаковала меня и начала расспросы о беременности.

И дернул же деда кто-то за язык! — мысленно возмутилась я, когда на меня обрушился очередной водопад уточнений о том, кого я жду и как скоро малыш появится на свет.

— Вообще-то не так скоро, — сказала я, хмурясь.

Всем своим видом желала показать, что именно думаю о происходящем, но не совладала с собой, потому что вдруг меня обняли сзади. Мужские руки легли на мой живот — осторожно, но в то же время властно. И я вопросительно обернулась к Максу, который каким-то чудесным образом оказался здесь.

— Мы ждем ребенка через полгода, — сказал Фролов с улыбкой на лице.

И, стоило признаться, в этот момент я была ему благодарна, хотя вопросов о том, что он делал рядом со мной это не исключало.

— Какого черта ты здесь делаешь? — уточнила я тихо, покачиваясь в такт играющей музыке.

Рядом танцевали пары из дедуль и бабуль, включая Семена Алексеевича и Викторию.

— Праздную день рождения пассии твоего деда, — усмехнулся Макс, и я улыбнулась, понимая, что совершенно не желаю наполнять негативом эти секунды.

Часть восемнадцатая. Макс

— Старый сводник, — пробормотала себе под нос Ксю, но я ее услышал.

Усмехнулся, но получилось совсем не весело.

— Не ругай его, — ответил, уверенным движением уводя свою партнершу с импровизированного танцпола в центре зала на балкон. — Он наверняка хочет, как лучше.

— Все хотят как лучше на словах, — фыркнула Ксю. — Только мало кто спрашивает, как будет лучше для меня самой. По моему собственному мнению.

Мы вышли на просторный балкон и я медленно вдохнул прохладный вечерний воздух. Вся обстановка этого праздника была умиротворяющей и уютной. На эту волну настраивали в том числе и семейные пары, присутствующие среди гостей. Я поймал себя на мысли, что хочу вот также, как они. Даже через тридцать-сорок лет супружества держаться вместе. Держаться за руки. Держаться даже крепче, чем в тот день, когда стали мужем и женой. Потому что эти объятия — самые крепкие, проверенные временем.

Я смотрел на Ксю и снова думал о том, каким глупым когда-то был. И потому, что допустил этот развод, и потому, что воображал, что смогу без нее жить.

Хотя да, жить без Ксю я действительно мог. Вопрос только в том, как. У меня было все за эти годы, кроме одного-единственного — счастья. И даже обладая деньгами, я не стал более счастливым, чем в то время, когда со мной была эта женщина и мы боролись с вечной нехваткой денег, перебиваясь без многих необходимых вещей. Зато делали это вместе. И это было куда более ценно чем все, что я имел сейчас.

Недаром говорят: ломать — не строить. Мы разрушили то, что имели, а обратный путь друг к другу теперь стал гораздо тяжелее, чем решение тех давних проблем. И, вероятно, идти по этому пути хотел пока только я. А Ксю снова была не особо-то и рада меня видеть. И это понимание было самым тяжелым испытанием для меня во всей приключившейся ситуации.

— Если ты хочешь — я уйду, — сказал спокойно, глядя в туманную темень февральского вечера.

— Нет, — ее рука неожиданно коснулась моей и я повернул голову, чтобы видеть лицо Ксю в свете уличного фонаря. — Я не это имела в виду.

— Хорошо, — кивнул в ответ и, чуть помолчав, добавил:

— Я уже миллион раз сказал тебе о том, как мне жаль. Всего — того, что у нас когда-то не получилось. Того, что получилось теперь, когда тебе это не нужно и доставляет только неприятные эмоции. Я знаю, что обидел тебя в прошлом, Ксю, и ты судишь меня теперь по тем, былым, поступкам. Но прошло семь лет, пойми! Многое изменилось. И все, что я хочу — это чтобы ты просто дала шанс мне нынешнему.

Ответить что-либо она не успела. Балконная дверь распахнулась и к нам заглянул Семен Алексеевич.

— Вот вы где, — усмехнулся он так, словно знал что-то, чего мы и сами пока не понимали. — Пойдемте в комнату, сейчас торт принесут. Поздравлять будем.

— Идем, — кивнул я, ступая обратно в луч света ярко горящей люстры.