Беременна от бывшего мужа

Жена же буквально сверлила меня глазами. Ее грудь тяжело вздымалась и опускалась, словно ей не хватало воздуха. Я проклял свою несдержанность, но было уже поздно. Ксю вдруг сказала:

— Ты дурак, Макс. И мне это все надоело.

— Что ты имеешь в виду? — уточнил, ощущая, как по грудной клетке расползается холодок.

Вот такой же отстраненной и непробиваемой она выглядела тогда, семь лет назад, когда у нас зашла речь о разводе. И тогда, как и сейчас, страшнее всего было ощущение, что точка невозврата — пройдена. И до этой Ксю, что смотрела на меня, словно и не видя, совершенно невозможно было достучаться. Я слишком хорошо помнил это ее выражение лица.

Но, черт возьми, нам же сейчас не по двадцать лет! Мы же взрослые люди, способные не повторять своих ошибок и не разрушать все в одночасье! Или все же нет?..

— Мне все надоело, — повторила она. — Врач сказала, что мне нужен максимальный покой. А с того момента, как ты появился в моей жизни снова, я только и делаю, что нервничаю! Твоя жена, мать, теперь эта драка! Я так больше и не могу и не хочу, Макс!

Я слушал ее потрясенно. Она возлагал на меня вину за все смертные грехи, но больше всего беспокоило даже не это. Больше всего пугало упоминание врача.

— Врач что-то тебе сказала? — уточнил я хрипло. — Есть какие-то опасения?

Но Ксю меня словно и не слышала. Она продолжила говорить:

— Я думала, что ты изменился, Макс. Но нет, тебе по-прежнему нет дела ни до кого, кроме себя самого! Все, что я хотела — это просто покоя для себя и ребенка, но ты даже этого не смог мне дать! Ни черта не поменялось с момента нашего развода! И я… — она набрала воздуха в легкие прежде, чем нанести решающий удар:

— Я больше не хочу тебя видеть! Как минимум — до самых родов!

Я сделал прерывистый вдох. Казалось, что внутренности затопила какая-то отравляющая горечь. Было трудно говорить и еще труднее — поверить, что все это — не какой-то страшный сон.

- Ты права, ничего не изменилось, — ответил с кривой, изломанной от боли, улыбкой. — Ты снова делаешь меня одного во всем виноватым. Ты тоже ни хрена не думаешь о моих чувствах! А я не каменный, Ксю, я — живой человек! Много лет назад тебе от меня только и было нужно, что ребенок! Теперь ты его получила, а я опять — какой-то лишний элемент в твоей жизни, декорация на втором плане! Я думал, что мы начали все заново. Думал, что тоже что-то для тебя значу. Но нет, ты нашла очередной повод прогнать меня, как собаку! Окей, — я приподнял руки в жесте капитуляции. — Ты ошиблась, дорогая, люди меняются. Тебя волнует только ребенок и меня он беспокоит не меньше. Поэтому я сделаю ради вас обоих то, что ты просишь. Я уйду и не побеспокою тебя до тех пор, пока ты сама меня не позовешь.

Отступив на пару шагов, я посмотрел на Ксю долгим взглядом и добавил:

— Надеюсь, теперь ты будешь счастлива.

Развернувшись, я пошел прочь. Громкий храп из кустов, доносившийся мне в спину, казался в этот момент каким-то жутким сюром. В который, собственно, и скатилась снова моя жизнь.

Часть тридцать первая. Ксения

Зайдя в квартиру, я прислонилась спиной ко входной двери и закрыла глаза. В голове — настоящая вакханалия, а на сердце — неверие, что все в итоге случилось так, как случилось.

Павла я оставила там, где ему было сейчас удобнее всего. Ну не тащить же эту здоровую детину домой? Буду подходить к окну и смотреть, не переломал ли он все кусты на газоне.

Отлепившись от двери, я запрокинула голову и рассмеялась. Бывший муж, с которым все шло наперекосяк, и бывший парень, в данный момент валяющийся под моими окнами. Вот и все, что я нажила за свою жизнь. И ребенок, которого, по мнению Фролова, я наконец «получила».

Я принялась яростно снимать с себя одежду, пока не осталась полностью обнаженной и не отправилась в горячий душ.

Да, я получила этого ребенка! Один бог знает, каким образом. И задумывалось, что малыш будет принадлежать только мне! А впридачу к беременности я обрела еще и миллион самых разнообразных ситуаций, в которых по моим нервам проходились так, словно они были сделаны из стали!

Присев на бортик ванны, я положила руку на живот и всхлипнула. В попытке защитить ребенка от нервов, я, похоже, сегодня перешла грань.

За последнее время Макс только и делал, что показывал свое участие в моей жизни и жизни нашего малыша. И наверно, сейчас я была к нему несправедлива. Но и существовать дальше в том, во что я погружалась раз за разом совсем не по своей вине, я больше не могла.

Выйдя из ванной через двадцать минут, я прошла на кухню и взяла телефон. Никаких пропущенных вызовов, никаких смс. Да наверно, я на это и не рассчитывала.

Подойдя к окну, выглянула и увидела очертания Павла, который так и продолжал мирно спать на газоне. Снова захотелось нервно смеяться, что совсем бы не соответствовало тому, что бушевало у меня внутри, потому что я хотела рыдать.

«Мне жаль, что все так получилось», — быстро набрала я сообщение Фролову и задумалась о том, стоит ли его отправлять.