Беременна от мажоров

Улыбка мгновенно стерлась с лица брата. Он прочитал по моей мимике, что дело — дрянь. Понял, что-то случилось. Поэтому не стал спорить или качать права. Но то, что он флиртовал с девкой, определённо, не вызвало восторга у Яны. Как он вообще додумался до такого? Именно сейчас. А как же наша договорённость? Очень надеюсь, что я ошибся. Антон всего лишь помог блондинке припарковаться, не более.

— Прощай, мне пора. Ты слышала моего брата, — холодно ответил Тоха, взялся за дверную ручку, собираясь занять место водителя.

— Стой, — я его остановил. — Будет лучше, если сейчас машину поведу я. Забирайся в салон, сядешь рядом с Яной.

— Ну и ну! С каких это пор я дал добро на то, чтобы мы нарекли тебя командиром?

— Просто замолчи, — окинул его ледяным взглядом. Таким режущим, что у него будто дар речи пропал. Антон понял: лучше меня не злить. Никаких шуток. Он притих. Попрощался с кралей, которая явно загрустила, и, открыв дверь внедорожника, помог Мармеладке забраться внутрь салона.

— Ну, что с вами? На лицах будто бетон, — кисло фыркнул братец.

Выехав на дорогу, я набрал в лёгкие побольше воздуха. Яна тоже молчала. Лишь губы кусала и смотрела в окно, поглаживая живот.

— Ты готов услышать новость?

— Ну, давай. Удивляй.

Он выждал паузу и обратился к девушке:

— Ян, ничего ведь страшного не случилось? Со здоровьем всё в порядке? Ребёнок жив-здоров?

Ему всё шуточки! Он сам как ребёнок. Готовься, братик, сейчас тебе станет нереально «весело».

Я вцепился в руль обеими руками. Кожаная накладка захрустела под моими пальцами. Сбавил скорость. Бросил взгляд в зеркало заднего вида и нашёл там глаза Тохи. Сделал глубокий вдох. На выдохе строгим вкрадчивым тоном прошипел:

— Яна беременна… близнецами, Антон.

— Что? Что-о-о?

Да, брат. Сейчас повеселимся!

— Я говорю, у Яны будут близнецы! Мальчики. Как мы.

— Прикалываетесь? Разыгрываете? Ах-ха-ха! — он нервно заржал, затопал ногами, укусив себя за собственный кулак. — Глупая шутка!

Я резко дал по тормозам. Остановился у обочины, обернулся:

— По-твоему, нам весело? Ты на лица наши посмотри, на Яну глянь!

Чёрт! Она уже до крови искусала губы. Забилась в угол, сжалась в комочек и… по щекам покатились первые слёзы. Трындец!

— Ян, ну-ну, ты чего? Млять! — я психанул, шарахнул локтём по подлокотнику, выскочил на улицу. Открыл дверь, сгрёб девушку в охапку и прижал к себе. Погладил по волосам, покачал. Попытался успокоить мягкой интонацией.

— Тише, малышка, тише. Мы справимся. Я ведь уже говорил. У нас сейчас шок. Это нормально. Но что делать?

Кивком бросил намёк брату, чтобы он тоже вытащил задницу из машины и поддержал девушку.

— Да, Ян, ладно тебе. Всё путём, — Антон встал сзади, похлопал Яну по спине. Поймал пальцем прядь длинных волос, накрутил на запястье, погладил шмыгающую носом бедняжку. — В принципе, я так и думал. Гены, типа. Так что я не удивлён. И б-был морально к этому готов.

Честно, врать у него получалось хреново. Хорошо, что в этот момент Яна не видела его лицо. Оно было белее муки. Желваки дёргались. Зубы скрипели. Антон одновременно и злился, и находился в абсолютном отрицании происходящего. Но продолжал врать. Мы оба знали, Яне сейчас хуже всех. Мы её подставили. Это наша вина. А больше всего досталось ей.

Я взял малышку ладонями за скулы, поднял её голову выше, заставил посмотреть в глаза. Она немного успокоилась. Мы всё правильно делаем. Мы — её опора. Яна сейчас очень сильно напугана. Из-за беременности её эмоциональный фон заметно скачет. То слёзы, то неугомонный смех. Вот как сейчас. Она больше не плачет. Теперь она улыбается. Удивительно!

— Я счастлива. Я люблю вас, — маленькие ручки сильнее сжимаются на моей талии, я задыхаюсь от кайфа этих неземных прикосновений. — Я рада, что вы… вы такие замечательные и вы за меня так сильно переживаете. — И снова хлынули слёзки.

Моя ж ты девочка! Нежная, ранимая, хрупкая. Ангел.

Я прижал Яну к себе ещё неистовей, но перед этим чмокнул в лоб:

— Да, мы такие. Правда, Тоха?

— Ага, — скрипя зубами, подтвердил брат. Я наградили его яростным взглядом. — Это, типа, ничего не меняет, крошка. Двойное счастье. Супер же! Юху-у-у!

Антон начал переигрывать. Надо ехать, пока не ляпнул лишнего. Вон как его корежит и трясёт. Яна не видит. В этот момент я грею малышку в своих объятиях. Она такая тёпленькая, маленькая, сладенькая. Никому её не отдам. Никому не позволю обидеть. Вкусно пахнет. Когда Яна прижимается ко мне, к сердцу, оно начинает сходить с ума. Биться на пределе. Таранить с треском грудину. Насквозь. Будто на адреналине.

— Поехали поужинаем. Надо отвлечься. Всё остальное потом.

Она кивает. Я помогаю девушке сесть в машину. Антон молчит. Молча забирается в «Кадиллак». Правда, теперь он садится вперёд. Рядом со мной. И нарочно хлопает дверью.

* * *

Страшно подумать, что сейчас творится на душе у брата. Он, несомненно, в бешенстве. Но делать нечего. Надо было раньше думать башкой — прежде, чем понтоваться, подстрекая меня на идиотский спор.