Беременна от миллионера

— Прости, что была плохой матерью в последние месяцы, — с трудом произношу я.

Лёва кривится и закрывает лицо ладонями. Шмыгает носом. Пытается сдержать эмоции.

Я подхожу к нему и обнимаю, по волосам треплю. Он обнимает меня в ответ и признаётся:

— Папа не сможет на этих выходных приехать. У него возникли срочные дела, он обещал, что как только их разрулит — сразу же к нам примчится. Но это ведь ложь, да, мам?

И как я сразу не догадалась? В плохом настроении сына виноват Денис.

— Я не знаю, милый. Может быть, твой папа искренен в своих словах. В тот момент, когда их говорит.

— Он всегда так делает. Я устал от того, что он постоянно свои обещания не выполняет. Мне показалось, что на этот раз он точно приедет. Получается, я ошибся…

У меня сердце разрывается от боли, звучащей в голосе Лёвы. Руки чешутся, настолько сильно мне хочется взять телефон и высказать Денису всё, что я о нём думаю!

— Милый, у твоего папы характер такой, непостоянный. Мы ничего не можем с этим поделать, увы. Некоторые люди не меняются.

— Я в порядке, — Лёва резко отодвигается и вытирает пальцами влажные щёки. — Не нужно меня утешать, мам, я уже не ребёнок.

— Хорошо, как скажешь.

Кто в одиннадцать не хотел повзрослеть как можно быстрее? Я смахиваю слёзы, поднимаюсь и натягиваю на лицо улыбку.

— Слушай, у нас в холодильнике мышь повесилась, давай куда-нибудь сходим? Мы давно пиццу не ели.

Лёва пожимает плечами и глухо произносит:

— Можно сходить.

Энтузиазма в его голосе маловато, но в нём хотя бы нет безразличия. Хороший знак. Я иду в свою комнату, чтобы переодеться и нанести на лицо немного косметики. Заодно переведу телефон в беззвучный режим. Нам с Лёвой никто не должен помешать.

На экране светится непрочитанное сообщение. От Руслана.

«Привет. Как ты? Как себя чувствуешь?»

Лёва выбирает самую мясную пиццу, которая есть в заведении, и нетерпеливо ёрзает на месте. Мы сидим напротив открытой кухни, здесь каждый посетитель может наблюдать за тем, как повара готовят еду. В нашем ресторане тоже подобный вариант обсуждался, но мы решили не заимствовать популярный концепт. Владимир и так изменил формат заведения. Из уютного семейного кафе оно превратилось в популярное место для богачей.

— Повара очень быстро готовят, — с восхищением произносит Лёва. — Интересно, а как они тесто делают? Ты не знаешь, мам?

— Нет, милый. В каждой пиццерии должны быть свои секреты.

— А если я спрошу, мне расскажут?

— У кого спросишь?

— У поваров, конечно же. Будем потом дома классную пиццу делать, — воодушевляется Лёва. Он у меня мальчик любопытный, я давно ничему не удивляюсь.

— Спроси, — улыбаюсь я.

Он бежит к официанту, который нас обслуживал, и о чём-то с ним разговаривает. Парень недоумевающе смотрит в мою сторону, плечами пожимает, затем на кухню заходит. Лёва терпеливо ждёт его у дверей. Через несколько минут официант возвращается вместе с харизматичным седовласым мужчиной, наверное, шеф-поваром.

Я довольно улыбаюсь. Мой сын не стесняется задавать людям странные вопросы. Он не боится, что на него накричат или ему откажут. А если такое случается, Лёва воспринимает это спокойно, как что-то обыденное.

Я в его возрасте была совсем другой. Боялась лишний раз руку в классе поднять, к посторонним людям не приставала, стеснялась. Только потом осмелела, когда работать пришлось после смерти родителей. Как-то сразу всё стало не важно: и косые взгляды прохожих, и возможные отказы, и то, что обо мне подумают люди. Когда теряешь самых близких, многое начинает казаться бессмысленной ерундой. Я в депрессию не впала, наоборот, осознала скоротечность и непредсказуемость жизни, после чего научилась видеть счастье в каждом дне, в каждом мало-мальски важном событии.

И я неплохо справлялась. До рокового отдыха в Турции, после которого всё изменилось. Я осознала своё одиночество, поэтому с головой нырнула в работу. Хотела забыть то волшебство, поселившееся в груди.

Но по щелчку пальцев такое не забудешь. Тем более сейчас, когда во мне растёт новая жизнь.

Я перечитываю сообщение от Руслана и думаю, стоит ли ему отвечать. В итоге набираю:

«Со мной всё хорошо, чувствую себя замечательно. Спасибо, что спросил»

Отправляю. В подробности вдаваться я не собираюсь, да и вообще вести переписку с Русланом считаю неправильным. Ребёнок ещё не появился на свет, зачем нам общаться?

— Мам, я узнал рецепт! — возвращается за стол сияющий Лёва.

— Поделишься со мной?

— Конечно! В общем, слушай…

Мы с Лёвой обсуждаем, в какой день испечём пиццу, потом наедаемся до отвала и домой приезжаем полусонные, уставшие. Лёва скрывается в своей комнате, я принимаю душ и ложусь в кровать. Глаза слипаются, настроение хорошее.

Но утром всё меняется. Болит низ живота, сильнее прежнего. Это уже не шутки. Я предупреждаю Лёву, что мне нужно в больницу, и срочно заказываю такси.