Беременна от мужа сестры

Все всё поймут и что тогда о нем подумают? У него же репутация, мать ее, на первом месте была. И еще имидж безупречного политика.

— Тебе нужно расслабиться, — эти слова снова пронеслись в моем сознания, но я так и не поняла сказал или Берг это, или они являлись просто плодом моего воображения.

Зато я отчетливо ощутила его прикосновения на внутренней части бедра. Пальцы решительно поднимались вверх и наконец коснулись кромки моего нижнего белья. Еще секунда и кусочек ткани был отодвинут в сторону.

Это окончательно сломило мой протест. Я растеклась от каждого прикосновения. Старалась сдерживаться, чтобы не стонать, а если не получалось, то всхлипы наслаждения тонули в его поцелуях. Жадных. Властных. Требовательных.

Таких горячих и страстных, что вводили в заблуждение. В такие моменты у меня лучше всего выходило обманываться и верить в то, что для него это был не просто секс. Или не просто желание создать идеальную оболочку для… своей предстоящей компании?

— Черт! — только и слышу единственное произнесенное им слово, после чего Берг отстранился.

Сознание пробил стыд и разочарование. Еще дикая неловкость. Дура же, что напридумывала себе непонятно что…

И только звук расстегивающихся брюк заставил поднять лицо и посмотреть ему в глаза. Взгляд Вильяма затуманен, лицо напряжно. И то, что произошло в дальнейшем не поддавалось описанию.

Все случилось резко и быстро. Его рука накрыла мой рот, чтобы рвущийся крик от внезапного толчка не услышали снаружи.

Ни разу не романтично, а дико жадно. Как и он, я тоже хотела от этой близости максимум. Тело дрожало от напряжения на столько, что ноги пронзила легкая судорога.

Его руки больше не удерживали мое лицо, а скользили по телу. Хаотично и собственнически. Внутри меня движется быстро и размашисто, словно годами сдерживался. Заполняет собой так, что я цепляюсь за него, как за последнюю нить с реальностью.

Поцелуи становились уже не просто требовательными, а болезненными. Кожа ныла от соприкосновений с его щетиной. Он проникал и заполнял собой как только мог. Делал все, что хотела и не давал мне ни намека на инициативу.

Единственное, что я смогла — прикусить его губу, когда кончала. Так, чтобы суметь передать ему испытываемые эмоции. Такое агрессивное и болезненное действие довело и его до предела.

Всего несколько еще более резких толчков и он остановился, пока я продолжала биться в его руках. Мы финишировали одновременно.

Почти как настоящие возлюбленные. Иронично.

Отдышавшись, Берг отошел от меня и подал пачку салфеток, лежавших рядом.

— Приведи себя в порядок, — за такую заботу я бы в лицо ему плюнула, если можно было бы. Но я же не такая, я обиду хороню обычно внутри себя. И терплю, терплю, терплю…

Интересный вышла эта ситуация… мы только что осквернили уборную хозяев этого дома, одних из тех, кто с неприкрытой иронией спрашивал о детях.

Слова Берга как-никогда оказались сказанными в точку. “Мы над этим работаем”…

Он так точно. И со своей работой справляется настолько хорошо, что теперь я едва стояла на ослабевших ногах и поправляла платье, попутно стирая салфеткой его семя с бедер.

Макияж смазался, волосы растрепались, платье помялось, лицо… раскраснелось и глаза горели. Только слепой не поймет, что тут только что произошло.

— Что они о тебе подумают? — стоя перед зеркалом спиной к Бергу, я пыталась влажной салфеткой стереть размазанную помаду.

Берг в это время заправлял рубашку в брюки и на меня не смотрел. Не собирался отвечать, поэтому я не стала ждать и переключилась на осыпавшуюся тушь.

— Ни у кого не возникнет сомнений в нашей насыщенной сексуальной жизни и тем более…

Он не договорил, в дверь постучали. Но я мысленно предположила, чем заканчивается фраза.

“… и тем более никто не усомнится в появлении ребенка…”

Глава 36

Остаток вечера прошел ужасно. Лично для меня. Потому что мне казалось, что каждый из присутствующих знал, чем мы занимались в уборной. Каждый взгляд в нашу сторону, я воспринимала с укором, даже если он был приветливым.

Вильям прекрасно чувствовал мою напряженность и его пальцы лишь скользили по моей спине. Время от времени они опускались настолько низко, что я краснела. Он как будто специально держал меня в этом состоянии. Не давал расслабиться

Я смогла немного выдохнуть лишь тогда, когда мы оказались в машине. И то, я только думала, что у меня получиться успокоиться, но, кажется, состояние стресса теперь становилось моим обычным состоянием.

Берг не сказал мне ни единого слова, пока мы ехали домой. Кажется, его устраивало то, что я так же молчала. В салоне автомобиля на протяжении нашей поездки стояла зловещая тишина. Напряжение было настолько сильным, практически ощутимым, что мне казалось я могла прикоснуться к нему пальцами…

В дом мы также зашли молча. Я впереди, он сзади. И лишь женщина, вышедшая нам на встречу, нарушила эту угнетающую тишину.

— Мистер Берг, ужин подавать? — я видела ее впервые. Даже при том, что прислуга вернулась в дом совершенно недавно, я успела перезнакомиться практически со всеми. И эту женщину я видела в первый раз.