Беременна по договору

Колеса надрывно тормозят ровно напротив дерева, который был своеобразным символом нашей пары. Это наше место на пустыре. Здесь я первый раз её поцеловал и признался в любви. Много воспоминаний проносится в голове, тенистое местечко под дубом видело и улыбки, и слезы, слышало и стоны взаимного удовольствия и громкие ссоры… Это наша история.

И ей пришел конец. Неумолимый.

Я должен поставить точку. Сегодня, здесь и сейчас.

– Привет, – улыбаясь, спрыгивает с качелей Наташа и откладывает книгу на деревянное сиденье.

Я сделал эти качели специально для неё – это был сюрприз, который преподнес перед своим отъездом. Она была очень рада и обещала летать на них каждый день, вспоминая и ожидая меня два злосчастных месяца, пока буду пребывать за границей с семьей.

– Привет, – захлопываю дверь новенькой тачки, подаренной отцом день рождение.

Моя ответная улыбка выходит более вынужденной, чем естественной. Я иду к ней, побрякивая цепочкой на джинсах, которые идеально сочетаются с широкой ляпистой футболкой известного бренда, купленной в Канаде. Во рту играет мятная жвачка, а на глазах черные очки, которые фиксирую на волосах, когда приближаюсь к девушке.

– Давно ждешь? – встряхиваю челкой, которую успел отрастить.

– Да нет…

Между нами шаг. Для меня – пропасть. Наташа неспешно скользит по мне взглядом, изучая каждую новую деталь во внешнем виде.

Да, я изменился. Сильно. И дело даже не в гардеробе или прическе – это второстепенное. Два жарких летних месяца перевернули мою жизнь и отношение к ней. Я выбрал другой угол обзора. Не знаю, что на это повлияло… Другая страна, её менталитет, новая компания или я просто повзрослел и сбросил розовую пелену с глаз.

Факт один – я уже не тот. И чувства не те…

Изменилась ли Наташа? Она все та же.

На ней простой длинный сарафан, подол которого поддувает теплый ветерок, он же развевает её слегка волнистые длинные светлые волосы и доносит до меня её нежный аромат василька. Мягкая улыбка играет на спокойном миловидном лице, и любопытные голубые глазки пытливо рассматривают меня.

Я также смотрю на неё и, к своему сожалению, понимаю, что не ошибся. Меня ничто не трогает более в её образе, как это было раньше. Чувства куда-то улетучились. Все пресно, привычно и скучно.

– Я соскучилась, – вдоволь наглядевшись со стороны, Наташа преодолевает расстояние между нами и обнимает, прижимаясь к груди.

Мои руки вспоминают её хрупкое тело. Тонкая березка. Она облегченно выдыхает, а я напрягаюсь. В горле неприятно саднит, и я через силу сглатываю.

– Я тоже.

И это правда. Я рад её видеть, но… Её объятия больше не греют. Я не жажду поцеловать её в губы или шептать о любви после долгой разлуки. Мне некомфортно стоять столь плотно к ней и дышать в унисон.

Не хочу обманывать ни себя, ни её. Мне больно, и я мечтаю остаться с ней друзьями ни смотря ни на что… Наташа знает обо мне все, она всегда была рядом, и умела поддержать, когда это было необходимо. Потому я не имею права ей врать и притворяться.

– Такая смешная, – хихикает она, подбирая мою челку, которая все-равно свисает на один глаз.

– Так модно, ничего не понимаешь, – встряхиваю головой, отстраняясь от девушки.

– Наверное… – опускает глаза, дергая плечиком.

Я прячу руки в карманы и слегка покачиваюсь, выжидая более удачный момент для признания. Очень тяжело. Язык немеет во рту и грудь наливается свинцом.

Наташа прислоняется спиной к стволу дерева и странно улыбается, во взгляде интрига. Сказать что-то хочет…

– Как дела? – прочищаю горло, не зная, о чем еще поговорить с ней. Оттягивать время до конца – не удел ли мазохистов?

Раньше мы без умолку трещали. Это могла быть бессмыслица и чушь, нам было все равно. А сейчас мне хочется, чтобы все закончилось. Логично так и по-хорошему. Без истерик и обид.

– Хорошо, Паш… У меня есть две новости для тебя, – дергаются уголки её губ.

– О… Хорошие или плохие?

– Это как посмотреть. Я расскажу, а ты реши.

– Окей. Тогда, Наташ, у меня тоже для тебя есть новость, – бросаю в неё предупреждающий взгляд.

– Хорошая? – чуть склоняет голову на бок.

– Это как посмотреть. Сама реши, – использую её запрещенный прием.

– Я поняла. Давай по очереди… Можно я первая начну?

– Я готов и мои уши тоже, – посмеиваюсь, хотя внутри все сковало от волнения.

Наташа облизывает пересохшие губы и неуверенно начинает говорить, то и дело бросая короткие взгляды в мою сторону. Следит за реакцией.

– Мы скоро будет крестить Таю и думаем, кого сделать крестным отцом… Ты же знаешь, как она тебя обожает. А как она обрадуется…

Я сразу словил намек. Для меня – это однозначно плохая новость.

– Я не буду крестным, Наташ. Извини, – сухо прерываю её.

– Но почему?

– Потому что ты не услышала мою новость, – холодеет мой голос.

– Тогда говори, я слушаю.

– Я хочу расстаться с тобой.

Сказал в слух или нет? Почему Наташа обездвижено стоит и не моргает, словно время замерло вместе с ней?

В этот момент резкий порыв ветра качнул качели, и книга некрасиво припечаталась к земле, её страницы были примяты. Наташа не шелохнулась. Я сам цепенею, умоляя всевышнего, чтобы она восприняла все правильно.