Беременность. Роды. Первый год жизни

Очень часто болезненные ситуации во взаимоотношениях с близкими людьми, которые нас цепляют и задевают чувства, оказываются вовсе не про «здесь и сейчас», а про какое-то базовое травмирующее переживание, с которым ты могла иметь дело в детстве как хронически, постоянно, так и разово, но очень ярко. И тогда не так важно, что происходит снаружи, с этим конкретным человеком, мы реагируем на какие-то маркеры – тип реакции другого человека, мимику, слова, и их мы трактуем однозначно, подгоняя под смыслы, которые звучали в базовой травматической ситуации. То есть, например, если папа в детстве высоко поднимал правую бровь или поджимал губы, подразумевая в этот момент, что ты непроходимая дура и сама во всем виновата, то, если то же самое в конфликтной ситуации сделает муж, мы ощутим то же, что и в детстве, – чувство одиночества и покинутости без идеи, что в данном случае высоко поднятая бровь – это признак удивления, и нам и в голову не придет, что он нас ни в чем не обвиняет вообще. Это так называемый наш «паттерн» или «триггер».

Когда мы сталкиваемся с чем-то подобным, разум затмевают те самые непрожитые из боли чувства, и наши слезы, крики, обиды адресованы в этот момент не к мужу, как часто бывает, а к маме или папе. Им мы кричим о непризнанности и незначимости, а для мужа мы при этом можем быть очень значимыми и ценными, а наш фильтр сколько-нибудь-летнего раненого ребенка не позволяет это даже просто увидеть и поверить в это.

И тогда важно разлеплять, находить отличия той базовой ситуации от нынешней. И тогда станет возможным увидеть, что вас, скорее всего (но не всегда), и обидеть-то никто не хотел и что вас любят и ценят. И тогда важно по той же схеме, что я описывала в главе «В поисках поддержки: наши ресурсы и опоры», а также здесь про грусть и гнев, прожить те свои детские чувства, отгоревать, может быть, еще написать теплое и поддерживающее письмо – в прошлое – той своей маленькой девочке.

А человеку, который вас обидел, можно сказать, что ваши чувства были направлены не на него или относились не полностью к нему или вовсе не к нему, но для вас есть вот такая-то ситуация из детства, и поэтому вы так реагируете. «И поэтому, пожалуйста, пойми меня – когда ты делаешь так и так, я просто попадаю в те переживания и воспринимаю это, будто ты ко мне относишься так и так. Поэтому, пожалуйста, помоги мне – напоминай, в какой реальности я нахожусь, если ты видишь, что меня сносит. И по возможности – избегай доносить до меня свои чувства таким способом».

В ситуациях же, когда ваша обида действительно направлена на данного человека, здесь и сейчас, или она и про прошлое, но и про нынешнее тоже, есть смысл проживать и грусть, и злость, и доносить до человека в приемлемой форме, что с вами так нельзя.

И еще чуточку

В отношениях самое важное – разговаривать, договариваться. Вы можете быть уязвимыми и говорить за себя, о своем восприятии: «Когда ты делаешь так и так, я думаю, что я для тебя то и то».

Сверяйтесь – «Когда ты говоришь вот это, я воспринимаю это так и понимаю это как… – скажи мне, это так и есть?» Не продавливайте тут того, кто вам отвечает, вы ведь приглашаете и его к уязвимости. Допустите, что то, что он сейчас вам будет говорить, и есть правда. Это про доверие в отношениях.

Договаривайтесь – «Если я начинаю себя вести так и так, мне лучше всего поможет прийти в себя, если ты скажешь то и то и ни в коем случае не будешь делать того и того».

Если все это звучит как просьба, если вы в семье как в одной команде, если другой человек вас правда любит, по самой-пресамой большой вероятности все у вас будет хорошо.

Берегите друг друга!

О страхе выкидыша

1

Я часто пишу о зачатии и о беременности, но ни разу не писала о той беременности, которая пришла, но поверить в нее сложно и страшно, потому что есть страх выкидыша.

И это очень понятно, особенно, когда перед этой беременностью уже была череда выкидышей и ты уже точно знаешь, что две полоски не значат ничего, что тот факт, что малыш пришел к тебе, не гарантирует еще, что он останется.

Две полоски, и сердце заходится от радости, но в то же самое время его сжимают ледяные и крепкие клещи тревоги, страха, и уже неясно – что сильнее.

И сразу включается магическое мышление. Вот если я сейчас скажу об этом своей маме – можно? Или сглажу? А рассказать ли о беременности подругам или подождать? А если вот я сейчас плохо подумаю о ком-то, вдруг меня Бог накажет и заберет у меня долгожданного и желанного всем сердцем ребеночка? Но главный, добивающий страх – это страх самого страха. Такая умная, понимаешь, что если душу удерживать, она улетит. Такая умная, знаешь, что на любовь приходит, на любви остается, а страх все разрушает.

И получается страх страха – замкнутый круг.