Берг

— Ой! Отвернись, пожалуйста, Ниард…

Он отвернулся, но даже этих мгновений ему хватило увидеть всё, что можно было, а, что не увидел, дополнила фантазия. Во рту пересохло и дыхание перехватило. Что она делает с ним? Что делает?

— Закрываться надо, если… — прошептал сухими губами.

— Извини, я не думала, что ты так быстро придёшь, — Вэллия оправдывалась, впопыхах переодевалась в свою обычную сорочку, а дорогой подарок оставила пока на кровати, — обычно ты приходил позже… Прости…

— Завтра утром мы планировали выехать пораньше… — Он говорил шёпотом, всё ещё помня её такой, какой увидел при свете свеч, так и стояла в глазах её спина, тонкий шёлк и кружева. — Где ты взяла это?..

— Что? А… Это мне Лоран сейчас буквально подарила. Это её бабушки… Она была герцогиней, представляешь?

— Дорогой подарок…

— Да, я говорила ей, но она хотела для тебя… — Осеклась, поняла, что проболталась, что обидит его. — Я же не могла сказать ей, что мы… — добавила, хотя и понимала, что этими словами может сделать только хуже.

Ниард обернулся к ней, чуть нахмурив брови.

— Прости меня… — Вэллия опустила взгляд и глянула исподлобья, но Ниард теперь смотрел не на неё, а на ночную рубашку, оставленную на постели. — Я уберу… Если хочешь, я верну её обратно? Завтра же… — Вэллия торопливо стала сворачивать подарок, запихивая разбросанные по покрывалу постели лепестки цветов. Ниард молчал, наблюдая за ней, а сейчас жена его была в сильно свободной бесформенной рубашке с глухим воротом и длинными рукавами. Есть с чем сравнить.

Вэллия под его взглядом забралась под одеяло, от смущения покусывая губы. Как глупо получилось… Как глупо.

— Гаси свет, я приду позже… — Ушёл.

Вэллия задула свечу. Сегодня почитать Молитвенник не получится, она почитает молитвы про себя. Что это он? Он ведь пришёл ложиться спать, завтра рано вставать собирался, а сам? Передумал… Конечно, где ему теперь заснуть после такого…

Завтра же верну её обратно… Извинюсь и обязательно верну…

* * * * *

Но завтрашний день обрушился на голову новыми проблемами: на рассвете в замок хлынул поток беженцев — крестьяне, повозки, скот. Когда Вэллия всё это увидела, от растерянности и страха долго не могла найти слов.

— Где господин? — спросила первого попавшегося на дворе слугу.

— Они уехали с господином бароном ещё до рассвета…

— Куда? Когда вернутся? — Но слуга только пожал плечами. А люди всё входили и входили в ворота замка.

Надо было что-то делать, куда-то размещать людей, скот, не сеять паники и страха. А как это делать, когда у самой сердце от страха заходится?

— Где Ниард, Боже мой? — шептала Вэллия, провожая глазами проходящих мимо людей. Крестьяне. Огромные от ужаса глаза детей, измученные усталые лица, ревущий от страха скот. — Где ты?.. Где ты пропадаешь?.. Я же ничего не знаю…

— Госпожа! Госпожа, что прикажете делать? — Главный конюх, жуя сухие губы, выжидательно смотрел ей в лицо.

— Скот надо переписать, у кого что, и убрать на скотный двор, лошадей — в конюшни, — заговорила Вэллия срывающимся шёпотом. — Найдите того, кто писать умеет…

— Хорошо. Это понятно. — Конюх согласно кивнул.

— Я… Я тебя назначаю отвечать за это. Чтоб ничто не потерялось и не было скандалов.

— Хорошо-хорошо.

Вэллия помолчала, вглядываясь в лица идущих людей. Молодая крестьянка, прижимающая к груди младенца, затравленно глянула в глаза маркграфини.

— Женщин с маленькими детьми отправьте в госпиталь, отец Валериан говорил, там есть места… Если там есть нищие или гости, пусть освободят места, пускать только женщин с детьми.

— Хорошо, госпожа. — Конюх снова согласно кивнул головой.

— Для этого я пошлю Геллу, она справится…

— Ладно. Что делать с людьми?

Вэллия растерянно оглянулась, рядом, отбившись от всех, стояла и плакала навзрыд маленькая девочка, может быть всего годков трёх отроду. Матери её нигде не было видно, громкий детский крик разрывал сердце.

— Людей… — повторила Вэллия. — Размещайте, наверное, пока здесь. У нас же есть пустые постройки — амбары, склады — давайте, туда. Будет крыша над головой, хорошо хоть лето… Господин вернётся скоро, он скажет, что делать… Берите людей, всех, кого нужно для помощи…

— Хорошо, госпожа. Мы пока начнём… — Пошёл, сразу же подзывая к себе нескольких дворовых слуг, бывших сейчас здесь.

Вэллия нахмуренно обернулась на плачущего ребёнка, матери всё ещё не было. Как, как же так? Ребёнок разрывается, а матери нет… Она подхватила девочку на руки, прижала к себе, принялась успокаивать, шептала быстро срывающимся голосом:

— Тихо, тихо, не плач, милая моя, всё хорошо… Мама найдётся, она обязательно найдётся…

Гладила ребёнка по спине, стараясь передать тепло своих рук, а сама не могла отвести глаз от людского потока. Где эти люди будут жить? Чем их кормить? Насколько это затянется? Господи, Господи, Боже мой… Зачем, зачем была нужна эта война, кому это надо? Уже столько дней, а от отца из Дарна нет и весточки. Придёт ли он на помощь, будет ли помогать?