Берия. Арестовать в Кремле

Берия сдержал слово: из лагерей и тюрем почти ежедневно прибывали доходяги — худые, истощенные, часто с подавленной психикой зэки, кидавшиеся на каждый увиденный ими кусок хлеба. Люди распределялись по бригадам: одни шли к Петлякову, другие — к Туполеву, третьи — к Мясищеву. Вечерами зэки собирались кучками, вспоминали жизнь до ареста, говорили о женах, матерях, детях…

Сроки поджимали, и нередко работа продолжалась ночью, без выходных дней и отдыха, — все жили надеждой на скорое освобождение.

Макет 103-й в натуральную величину, изготовленный из дерева, фанеры, алюминиевых угольников, был построен сравнительно быстро и предстал перед большой группой весьма квалифицированных людей, среди которых главную скрипку играли военные — им предстояло оценить новую машину, дать ей «зеленую улицу» или перечеркнуть труд зэков, забраковать ее. Зэки понимали, что если военные отвергнут новый бомбардировщик, то судьба их может повернуться далеко не в лучшую сторону. Не составляло большого труда объявить конструкторов вредителями, иностранными агентами, тормозящими создание новых машин для обороны страны, а это, считай, новые сроки заключения, если не «стенка»…

Волновались все, больше других Андрей Николаевич — он имел дело с самим Берия, ему давал обещание сделать машину в срок, а тот был связан обещанием лично товарищу Сталину. Двое суток Туполев, заложив руки за спину, ходил возле 103-й, отвечая на бесконечные «почему», выслушивая предложения, советы, рекомендации, посматривая на председателя макетной комиссии генерала Прохора Алексеевича Лосюкова — умного инженера, хорошо знающего дело специалиста: от него, Лосюкова, зависели выводы, его слово на вес золота…

Наконец в бывшем кабинете Туполева, а теперь полковника НКВД Кутепова, собрались члены макетной комиссии, сотрудники НКВД, специалисты авиапрома. Настал судьбоносный для зэков момент, каждый из них теперь зависим от выводов военных. Зэков ввели в кабинет последними. Наступила такая тишина, что даже шелест бумаги был отчетливо слышен в самом дальнем углу.

— Компоновка кабины неудачна…

— Целесообразно расширить бомболюк…

— Надо увеличить площадь рулей управления…

— Выдержат ли конструкции, если экипаж опоздает на выводе из пикирования и создаст перегрузку больше заданной?..

— Кабины переделаем…

— Бомболюк расширим…

— Конструкции укрепим…

Несколько человек из макетной комиссии, с подозрением относившиеся во время осмотра деревянной 103-й, и здесь, на заседании, вели себя так, что все ставили под сомнение, видя перед собой настоящих «врагов народа», придирчиво рассматривали чертежи, с недоверием относились к каждому слову, к сообщенным Туполевым данным максимальной скорости, предельной бомбовой нагрузки, цифрам допустимой перегрузки; они, как учит «вождь всех времен и народов», всегда бдительны, ибо, указывает товарищ Сталин, «враг может быть рядом с вами, внутри вас…».

Мнения разделились: одни поддержали 103-ю с некоторыми уточнениями и доводкой, другие — против, настаивая на прекращении дальнейшей работы над машиной. Все зависело от генерала Лосюкова. Но ошибись он в оценке 103-й, как тут же последует расправа и с ним — в те годы не щадили никого… Туполев не спускал взгляда с Лосюкова, торопясь распознать мнение Прохора Алексеевича о машине; тот молчал, прислушивался к выступающим, что-то писал. Наконец все желающие высказались, и теперь слово за председателем макетной комиссии.

Туполев слушал генерала Лосюкова стоя, словно это были не выводы макетной комиссии, а приговор суда: не скрывал своего волнения, испарину на лице вытер платком, заметил, как вздрагивали пальцы. Облегченно вздохнул, когда Лосюков, высказав недостатки, перешел к заключению.

— Машина обещает быть скоростной, маневренной, с приличными данными по дальности и потолку, — он назвал несколько цифр, — превзойдет по ряду параметров новейшие достижения заграничного самолетостроения. Пожелаем разработчикам успеха и ждем машину на испытания…

В тот вечер от нахлынувшей радости никто не работал — говорили о выводах макетной комиссии, восхищались логикой и смелостью генерала Лосюкова, их спасителя от возможных бед.