Берия. Лучший менеджер XX века

Пожалуй, я выберу нечто среднее, сообщив пока, что за день до создания ГКО особым приказом Ставки Главного Командования № 00101 от 29 июня 1941 года Берия был введен в состав Военного совета Московского военного округа. Предыдущий приказ № 00100 возлагал на народного комиссара внутренних дел тов. Берию Л.П. дело формирования 15 новых дивизий, о чем речь у нас еще будет.

20 июля 1941 года наркоматы внутренних дел и государственной безопасности были вновь слиты в один Наркомат внутренних дел под рукой Берии. А позднее ему придется побывать и представителем Ставки ВГК, организуя оборону Кавказа.

Но сейчас у него – как у наркома внутренних дел – было две основные задачи…

Две?

Нет, три!

Три?

Нет, четыре!

Четыре?

Нет, пять!

Пять?

Нет, даже не пять, а больше! Причем, подчеркиваю, только как у наркома внутренних дел!

Остановимся, однако, на первых пяти задачах. Теперь на Берии было:

1) формирование новых соединений на базе войск НКВД, прежде всего погранвойск;

2) создание заградительных отрядов по охране тылов фронтов;

3) организация разведывательно-диверсионной деятельности за линией фронта, а также – и партизанского движения;

4) чекистская контрразведка (то есть противодействие разведке врага, включая радиоигры и прочее), борьба с диверсиями, охрана стратегических объектов…

И, само собой: 5) внешняя нелегальная разведка НКВД, опять перешедшая под руку Берии.

Кроме того, в НКВД вернулась военная контрразведка – Особые отделы, которые в феврале 1941 года были переданы в наркоматы обороны и ВМФ и преобразованы в Третьи Управления этих наркоматов. И теперь надо было все вновь перестраивать – на ходу.

Ах, да! Я же еще забыл в числе первостепенных вопросы хозяйственной деятельности НКВД! А они тогда сами по себе требовали уйму внимания!

И это, уважаемый мой читатель, еще не все проблемы, с которыми ему приходилось иметь дело только по линии НКВД. А у него различных разнородных линий вскоре оказалось столько, что в них можно было бы запутаться, как в густой паутине, если бы…

Если бы 42-летний Лаврентий Берия не был мастером по распутыванию любых клубков проблем.

НАЧНЕМ же отматывать линии его военной судьбы и мы… Итак, Государственный Комитет Обороны…

3 июля 1941 года академик Вернадский, находясь в санатории Академии наук Узкое, записал в свой дневник:

«1 июля 1941 года образован Государственный комитет обороны из Сталина, Молотова, Ворошилова, Маленкова, Берия. В общем, ясно, что это идейная диктатура Сталина».

Но дело было не в «идейной диктатуре» (Вернадский в своих политических оценках часто попадал пальцем в небо), а в необходимости эффективного, конкретного, ежедневного и всеобъемлющего управления всем делом войны, кроме непосредственно проблем ведения военных действий. В современной же войне тыл значил как минимум не меньше, чем фронт. А порой – и больше.

Поэтому Сталину предстояло распределить верховную власть между теми, кто вошел в чрезвычайный высший государственный орган СССР, и поручить каждому конкретный, как говорится, участок работы.

Кто же что мог в первом составе ГКО?

Клим Ворошилов…

Он был неплох там, где был неплох. Но, увы, сфер приложения его натуры к 1941 году было не так уж много. Он был политиком, да и в военном деле разбирался, однако много тянуть уже не мог. Так или иначе, в первый период войны он был занят на фронте, командуя войсками Северо-Западного направления, а потом – Ленинградским фронтом. Вопреки возведенной на него напраслине, в августе – сентябре 1941 года он сделал для сдерживания немцев, рвущихся к Ленинграду, немало. Замена его Жуковым оправданна, но надо учесть, что Жукову крупно повезло, хотя о том тогда не знали ни он, ни Сталин… А повезло в том, что назначение Жукова совпало с решением Гитлера в начале октября 1941 года прекратить штурм русской северной столицы и перейти к ее блокаде.

То есть войска истощили немцев под руководством – как ни крути – Ворошилова. А Жуков во многом лишь пожал плоды коллективных усилий двух месяцев. Тем не менее Ворошилова как активный штык к зиме 1941 года в расчет можно было не брать. Особенно если иметь в виду управление экономикой.

Вторым в ГКО после Сталина шел его заместитель Вячеслав Молотов. Однако он никогда чисто хозяйственной работы не вел – для этого у него не было ни деловой хватки, ни достаточного специального образования, ни практического опыта. Это был прежде всего политический деятель, причем – типичный «второй номер». «Вторым номером» при Сталине он и был, занимаясь в основном делами внешнеполитическими. Функция важная всегда, а во время войны – особенно. Но как же нам быть с экономикой?

Каганович имел хватку, знал промышленность, но больше в ее общенародной, так сказать, части. А сейчас надо было уверенной рукой курировать производство вооружений, что Каганович потянул бы вряд ли.

Оставались Маленков и Берия.