Берия. Лучший менеджер XX века

Но это не совсем так. Опытный самолет КБ Микояна «И-320» («Р-2») имел схожие с «Як-25» характеристики по скорости и дальности, но вместо двух пушек калибра 37 мм у «Як-25» у него на вооружении было три такие пушки, да и потолок у него был повыше. То же можно было сказать о протежируемом Берией лавочкинском самолете «Ла-200», у которого и конструкционных проблем было меньше, чем у «И-320».

Да, такой авторитетный специалист, как автор «Истории конструкции самолетов в СССР» В.Б. Шавров, заканчивая рассказ об «И-320», написал, что этот самолет (как и «Ла-200») не приняли к серийной постройке, потому что «был запущен в серию «Як-25»… превосходивший как «Ла-200», так и «И-320». Но это же факт, что со временем все современные авиационные комплексы перехвата дали стране КБ Микояна и Сухого, а не Яковлева.

Лавочкин тогда задумывал сверхзвуковой истребитель-ракетоносец «Ла-250» с чисто треугольными крылом и оперением – мощную, пионерскую машину, разработка которой оказалась отягощенной рядом неудач, но которая обещала прорывные качества, если бы… Если бы вначале не смерть Берии, которая не могла не отразиться на положении Лавочкина, а потом, в 1960 году, и смерть самого Лавочкина.

Но и это, уважаемый читатель, не все…

В систему ПВО «Беркут» входили как составные части следующие системы:

А-100 – радиолокационная станция обнаружения цели;

Б-200 – радиолокационная станция наведения на цель;

В-300 – зенитная управляемая ракета разработки КБ Лавочкина;

«Г-400» – истребитель-перехватчик, оснащенный ракетами «воздух – воздух».

Четвертая система, «Г-400», так и не была доведена до серии и от нее пришлось отказаться. И скорее всего, потому, что Яковлев «перебил» заказ на перехватчик у Лавочкина, а «Ла-200Б» и развитие идеи – «Ла-250» как раз и должны были стать элементами «Г-400». Ведь ЗУР для «Беркута» делал Лавочкин, и поэтому самолет-перехватчик он тоже разрабатывал бы с учетом опыта по ЗУР.

Однако работу по самолету взял на себя Яковлев. То есть получается, что Яковлев, весьма вероятно, сорвал такую архитектуру ПВО, в которую уже в начале 50-х годов встраивался бы, как неотъемлемая часть системы, авиационный комплекс перехвата.

А Берия видел проблему комплексно. Так что при аккуратном подходе выясняется, что и здесь мы имеем дело не с интригами Берии, а с тенденциозным описанием его позиции, на самом деле вполне оправданной именно с позиций интересов государства.

Глава 21 Резолюции Берии и письма Капицы

Берия был мастером управления, и, думаю, для читателя этой книги такая констатация является уже тривиальной. Даже предубежденные к нему люди вынуждены признавать, что Берия хотя и «злодей», но организатором был выдающимся и «работать умел».

Но я своей книгой стремлюсь показать и доказать также и крупный чисто человеческий масштаб Лаврентия Павловича, который – я в этом сейчас убежден – был не просто выдающейся личностью, но и нравственно состоятельной личностью!

Выше я уже приводил на этой счет, как мне представляется, доказательные примеры, но у меня есть еще что сказать о Берии, человеке и гражданине… Вот, скажем, Юлий Борисович Харитон приводит характерный эпизод, ставший известным ему от генерала А.С. Александрова, с 1951 по 1955 год руководившего КБ-11.

По линии Совмина СССР Берия курировал, кроме прочего, топливную промышленность, и вот в 1946 году принимается решение разделить Министерство угольной промышленности на два министерства – угольной промышленности западных районов и восточных районов. Первое должен был возглавить прежний «общий» министр В.В. Вахрушев, второе – Д.Г. Оника. Берия, вызвав их к себе, предложил разделить все, включая кадры и социальную сферу, полюбовно. По истечении назначенного срока вызвал вновь и спросил: нет ли взаимных претензий? Вахрушев сказал, что нет (вообще-то у него было, конечно, больше возможностей при разделе), а Оника запротестовал – мол, Вахрушев себе и кадры лучшие забрал, и санатории.

Решение Берии было мгновенным и системно точным: раз так, пусть Вахрушев берет себе министерство, предназначенное

Онике, а Оника – «вахрушевское…». И это решение можно приводить как образцовый пример в учебниках по управлению, ибо логика Берии несокрушима:

а) Если раздел был честным, то в обиде никто не остается.

б) Если Вахрушев слукавил, будет за это расплачиваться.

в) Если же Оника капризничал, то теперь он даже заикнуться не посмеет о том, что у него были плохие «стартовые» условия.

Да и всем остальным преподан предметный урок насчет того, что при Берии выгоднее быть честным, чем нечестным!