А ты, с волнением от новой большой и сложной задачи, предвкушая новую работу,
Нет, нынешним «шалунам из Куршевеля» и кремлевским любителям тенниса и горных лыж подобные ощущения недоступны! Это ведь не купишь ни за какие деньги! Это можно только заслужить!
Работой.
И работой не на себя, не «на дядю» (Сэма), не на «золотой клан», а на великую свободную Державу, живущую во имя народа и создаваемую свободным народом.
Томас Эдисон однажды заявил:
«Единственное мое стремление – работать… Мне не нужны обычные утехи богачей. Мне не нужно ни лошадей, ни яхт, на все это у меня нет времени. Мне нужна мастерская».
Один толковый ученый как-то пошутил, определив современную науку как способ удовлетворения любопытства за счет государства. И в этой шутке есть доля истины.
Так вот, любой крупный – не только по положению, но и по личностному масштабу – политик, крупный государственный деятель в СССР Сталина имел почти безграничные возможности удовлетворять свою жажду делать дело! Если, конечно, умеешь делать его, а не имитировать.
Для такого политика «мастерской», где можно было бы работать над лучшей – более умной и интересной – жизнью для людей, становился весь Советский Союз! И лишь в Советском Союзе крупный от природы политик получал возможность работать с восторгом!
Как Берия.
Вот почему если бы он возглавил страну, то этот
А потребностям эпохи отвечало полное раскрепощение инициативы и потенциала новых, преданных общему делу, социалистических профессионалов. И сделать это после Сталина мог бы только «ЛП» Берия.
Вот что писал о Наполеоне академик Евгений Тарле более полувека назад:
«Перед ним были горы старорежимных обломков и масса новых… очень много начатого и неоконченного, начатого и брошенного, начатого и взятого назад; все было как бы в хаосе и брожении…
Бонапарт начал с организации новой власти… Правильно сказал о Наполеоне поэт Гете: для Наполеона власть была то же самое, что музыкальный инструмент для великого артиста. Он немедленно пустил в ход этот инструмент, едва только успел завладеть им».
Берия не был подвержен комплексу «бонапартизма», но некую аналогию тут провести можно. Как только «инструмент» власти выпал из рук великого властителя, Берия поднял этот «инструмент», надеясь, что товарищи по «оркестру» признают если не формальное, то – неформальное право «ЛП» на ведущую партию. Он ведь имел на это право как никто другой!
Бывший долголетний заместитель начальника 9-го Управления КГБ СССР, обеспечивавшего безопасность высшего руководства страны, генерал-майор Докучаев вспоминал, что в частных беседах государственный секретарь США Генри Киссинджер признавался: ему непонятны три момента в истории Советского Союза: первое – как он смог победить фашизм; второе – как он смог так быстро создать атомную бомбу; и третье – как он смог вывести Гагарина в космос.
Все это напоминает недоумение Главного Буржуина в гайдаровской сказке о Мальчише-Кибальчише: «Отчего, Мальчиш, бились с Красной Армией Сорок Царей да Сорок Королей, бились, бились, да только сами разбились»?
«Военную Тайну» Державы «сдали» Буржуинам на рубеже 80-х и 90-х годов наследники и преемники тех, кто в июле 1953 года «сдал» Лаврентия Берию, чтобы вскоре «сдать» и дело Сталина. Но это так, к слову! Сейчас я, помня о вопросе Киссинджера, хочу сказать вот о чем… Показательно то, что во всех трех узловых моментах в истории Советского Союза, вызвавших изумление государственного секретаря США, роль Берии была выдающейся! Его личный вклад оказался первостепенным и в дело обеспечения Победы, и в решение Урановой проблемы, и в становление советской ракетной отрасли!
Я не хочу сказать, что именно Берии Советская Россия обязана своими тремя самыми выдающимися достижениями – их обеспечили новые люди новой эпохи. Однако то, что Берия находился на острие державной работы во всех трех случаях – факт!
ЧТО думал он в те дни, когда сидел в бункере?
Что думал в первую ночь?
Во вторую?
В третью?
Его письма из бункера позволяют в какой-то мере ответить на этот вопрос так: «Он думал о многом, но в конечном счете он думал о делах Державы, и думал о них потому, что давно не отделял себя от них».
Глава 29
Сага об «убийстве» Ханджяна