Берия. Лучший менеджер XX века.

Тогда возникли проблемы с одной из конструкций КБ-1, и Устинов собрал межведомственное совещание, на котором Кисунько впервые познакомился с Королевым. По окончании совещания Кисунько попросил Королева подбросить его на «Победе» и уже в машине упрекнул коллегу в том, что он не лучшим образом поддержал КБ-1, представителем которого на совещании был Кисунько…

Я не сторонник цитирования прямой речи из мемуаров, поскольку это всегда нечто если не вымышленное, то и не достоверное, но ответ Королева в изложении Кисунько приведу:

«— А если я немного переборщил, то это тоже объяснимо: у меня свой министр (Устинов. — С.К.), а у вас свои начальники, которые даже по его просьбе не захотели принять участие в совещании, где присутствовали и представители от самого ЛП… Мне надо было немного сместить акценты в сторону КБ-1… Вы для ЛП свои: вас могут не более чем пожурить»…

Кисунько к Берии (отцу) относится отрицательно, и поэтому особенно убедительно выглядят в его изложении такие слова Королева, которые показывают уважительное отношение к ЛП Сергея Павловича. У ракетчиков и атомщиков такие аббревиатуры («СП» — Королев, «ЮБ» — Харитон и т. п.) были в ходу лишь по отношению к тем, кого уважали.

ВЕРНЕМСЯ, впрочем, к ПВО Москвы.

В 1950 году по Постановлению СМ СССР № 3389-1426сс/оп от 9 августа система ПВО Москвы получила наименование «Беркут». Точное происхождение такого наименования сегодня установить нельзя, но ветераны КБ-1 сходятся на том,

что оно образовано из начальных слогов фамилий главных конструкторов системы — Берии и Куксенко. А для «обеспечения разработки, проектирования и изготовления средств, входящих в комплекс ПВО системы «Беркут» 3 февраля 1951 года постановлением СМ СССР № 307-144сс/оп было образовано Третье главное управление при Совете министров СССР под руководством В.Н. Рябикова с непосредственным подчинением Специальному комитету, то есть Берии.

Рябикова перевели в ТГУ из Спецкомитета № 2, но в острых ситуациях Берия подключал к нему еще и Ванникова. Причем Ванников — по свидетельству того же Кисунько — разговаривал порой очень жестко, например так: «Я… собираюсь доложить ЛП, что все вы здесь забыли, что такое ответственность… Вы избаловались и думаете, что вам все позволено. Вам давали все, что вы просили… А теперь хватит, теперь вы давайте»… Однако, как признает даже Кисунько, обходилось «без поисков… козлов отпущения».

Теперь как председатель Спецкомитета Берия курировал:

— Первое главное управление во главе с Б.Л. Ванниковым;

— Второе главное управление во главе с П.Я. Антроповым, которое ведало вопросами добычи и переработки уранового сырья в концентрат, а также осуществляло производственно-техническое руководство добычей урана из месторождений, разрабатываемых в Германии, Чехословакии, Болгарии и Польше, и контроль за геологоразведкой на уран и торий;

— Третье главное управление по управляемым ракетам и системам ПВО во главе с В.Н. Рябиковым.

Заместителем Рябикова стал С.И. Ветошкин, научным руководителем ТГУ — академик А.Н. Щукин. А КБ-1 было включено в состав ТГУ. Куксенко и Серго Берия имели статус Главных конструкторов, единственным же заместителем Главного конструктора был назначен будущий академик и Герой Социалистического Труда А.А. Расплетин, создатель центрального радиолокатора наведения Б-200, обеспечившего одновременное сопровождение до 20 целей. Радиолокаторы первых американских зенитных ракетных комплексов «Найк-Аякс», в отличие от многофункционального секторного локатора Расплетина, могли сопровождать лишь одну цель.

Главным конструктором зенитных управляемых ракет (ЗУР) системы «Беркут» стал известный авиаконструктор Семен Алексеевич Лавочкин. Ракета Лавочкина получила индекс В-300.

Начальником же КБ, фактически заведующим опытным производством, Берия выбрал Героя Социалистического Труда Амо Сергеевича Еляна. Во время войны генерал Елян был директором головного артиллерийского завода по выпуску самых массовых полевых и танковых пушек среднего калибра (ко Дню Победы было выпущено 100 тысяч орудий). И тогда же Елян вошел в сферу влияния Берии как опытный и умелый управленец. Как и в «атомном» деле, Берия видел залог успеха «ракетных» дел в компетентных кадрах и поэтому перебросил Еляна, работавшего до этого в системе ПГУ, в систему нового Третьего ГУ.

Если в урановой проблеме «первую скрипку» играли физики, проблемы которых могло понять в полном объеме очень небольшое число физиков же, то в ракетной проблеме все было понятнее, осязаемее. И вокруг нее быстро сгруппировались динамичные коллективы молодых энтузиастов-ракетчиков, двигателистов, создателей наземных и бортовых систем управления. И как вспоминал тот же Куксенко впоследствии, работы разворачивались с непостижимой быстротой. В 1951 году начался этап изготовления опытных образцов.