Берилловая корона

Весьма естественно, что мне хотелось, чтоб он унаследовал мое дело, но у него не было ни малейшего желания заниматься им. Он человек необузданный, упрямый, и, откровенно говоря, я не могу доверять ему больших денег. Он сделался членом аристократического клуба. Благодаря своим очаровательным манерам, он скоро близко сошелся с богатыми людьми, привыкшими широко жить. Он стал вести азартную игру, тратить деньги на скачках и часто приходил ко мне просить денег в счет получаемого им от меня содержания. Он много раз пытался бросить эту опасную компанию, но всякий раз влияние его друга, сэра Джорджа Бёрнвеля, удерживало его от этого намерения. Я нисколько не удивляюсь тому, что такой человек, как Джордж Бёрнвель, имеет влияние на Артура. Сын часто приводил его к нам, и я сам не мог устоять против его обаяния. Он старше Артура, вполне светский человек, много путешествовавший, много видевший, блестящий собеседник и очень красивый мужчина. Когда я разбираю его хладнокровно, не поддаваясь чарам его присутствия, припоминаю его цинические речи и выражение, появляющееся иногда в его глазах, я чувствую, что этому человеку нельзя доверяться. То же самое думает и моя маленькая Мэри, умеющая определять характеры с инстинктом женщины.

Теперь остается описать только ее. Она — моя племянница, но пять лет тому назад, когда умер мой брат, я удочерил ее. Это — луч солнца в моем доме — милая, любящая, прекрасная, чудесная хозяйка, нежная спокойная девушка. Она — моя правая рука. Я не знаю, что бы я делал без нее. Только в одном она идет против моего желания. Артур два раза делал ей предложение, он горячо любит ее, и оба раза она отказала ему. Я думаю, она одна могла бы воротить его на путь истинный. Этот брак совершенно изменил бы его жизнь. Теперь это — увы! — уже слишком поздно!

Итак, я рассказал вам про всех моих домашних, мистер Холмс, и буду продолжать мою грустную историю.

Вечером, когда мы пили после обеда кофе, я рассказал Артуру и Мэри о странном случае и драгоценной короне, которую привез домой. Я не назвал только имени моего знатного клиента. Я знаю, наверно, что Люси Парр, подав кофе, ушла из комнаты, но не могу поручиться, была ли заперта дверь. Мой рассказ очень заинтересовал Мэри и Артура. Им захотелось взглянуть на знаменитую корону, но я решил лучше не трогать ее.

— Куда вы ее положили? — спросил Артур.

— В бюро.

— Надеюсь, что воры не проберутся ночью в дом, — сказал Артур.

— Бюро заперто, — ответил я.

— О, всякий старый ключ подойдет к этому замку. Когда я был маленьким, я открывал бюро ключом от буфета.

Он часто говорил всякий вздор, и потому я не обратил внимания на его слова. Вечером он вошел ко мне в комнату с очень серьезным лицом.

— Папа, — проговорил он, опуская глаза, — не можешь ли ты дать мне двести фунтов?

— Нет, не могу, — резко ответил я. — Я и то передавал тебе слишком много денег.

— Вы были очень добры ко мне, — сказал он, — но мне необходимы эти деньги. Иначе я не могу показаться в клуб.

— И отлично! — крикнул я.

— Да, но не думаю, чтобы вам было приятно, если я выйду оттуда обесчещенным, — сказал он. — Я не вынесу позора. Мне нужно достать эти деньги во что бы то ни стало. Не дадите вы, придется употребить другие средства.

Я был страшно сердит: в третий раз в этом месяце он обращался ко мне за деньгами.

— Не видать тебе от меня ни одного фартинга! — крикнул я. Он поклонился и, молча, вышел из комнаты.

Когда он ушел, я открыл бюро, убедился, что корона на месте, и снова запер на замок. Потом я обошел весь дом, чтоб убедиться, все ли двери заперты. Обыкновенно это делает Мэри, но в эту ночь я решил исполнить сам эту обязанность. Спускаясь с лестницы, я увидел Мэри у бокового окна передней. Когда я подошел к ней, она закрыла ставни и окно.

— Скажите, папа, — проговорила она, несколько смущенно, — вы отпустили на сегодня Люси?

— Конечно, нет.

— Она только что вернулась домой. Я не сомневалась в том, что она выходила только поболтать с кем-нибудь за воротами, но, во всяком случае, это не годится.

— Поговори с ней об этом завтра утром, или я сам поговорю, если желаешь. Ну, что, все везде заперто?

— Да, папа.

— Спокойной ночи.

Я поцеловал ее, пошел в спальню и вскоре уснул.

Я стараюсь рассказать вам все, что имеет отношение к делу. Пожалуйста, м-р Холмс, предлагайте мне вопросы, если я говорю недостаточно ясно».

— Напротив, ваше показание отличается замечательною ясностью.

— Я перехожу к той части моего рассказа, которая требует особой точности. Я вообще сплю довольно чутко, а в эту ночь мой сон был тревожнее обыкновенного. Около двух часов меня разбудил какой-то шум. Он затих раньше, чем я вполне очнулся, но мне показалось, будто где-то тихо закрылось окно. Я насторожил уши. Вдруг я с ужасом услышал в соседней комнате чьи-то тихие шаги. Я встал с кровати, дрожа от страха, и заглянул в свою уборную.

«— Артур! — вскрикнул я, — негодяй! вор! Как смеешь ты трогать эту корону.